Из Белоруссии высылают польского консула, Варшава возмущена и угрожает ответом. Причина дипломатического конфликта – так называемые проклятые солдаты и память о них. У поляков и белорусов эта память разная. Одни помнят героев, другие – жестоких убийц. Чего добивались борцы за «объединение польских земель»? Для того, чтобы выслать любого польского дипломата, Александру Лукашенко не нужны дополнительные причины – причин у него вагон. Отношения между официальными Минском и Варшавой – это плохо скрываемая ненависть. По части упорства в попытках подтолкнуть Батьку к пропасти в опасный для него период протестных акций прошлого года соперничать поляки могут только с Литвой, где укрылась Светлана Тихановская. Именно Польша требовала ввести против Белоруссии максимально жесткие санкции в рамках ЕС, а брюссельская бюрократия выслушивала эти требования с кислыми лицами, на которых читалось «как это все не вовремя». Но и задолго до того между двумя странами образовалось неразрешимое противоречие: Варшава старается опекать польские диаспоры за пределами польских границ и принимает активное участие в их внутренней жизни, а Лукашенко не переносит, когда кто-то сообщается с населением Белоруссии через его голову и активничает на его территории. Вот и сейчас консула генерального консульства Польши в Бресте Ежи Тимофеюка высылают из страны за присутствие на неофициальном мероприятии польской общины, посвященном т. н. дню «проклятых» (в другом переводе – «отверженных») солдат, который отмечают в Польше 1 марта. Положа руку на сердце, за такое действительно нужно гнать в шею. Несмотря на то, что акценты, расставленные в заявлении МИД Белоруссии, могут составить искаженное представление о «проклятых солдатах» у тех, кто не знаком с этим термином. Вот заявление: «Принципиальная и последовательная позиция белорусской стороны в отношении «проклятых солдат» и их типичных представителей – банды Бурого – остается неизменной и неоднократно доводилась до польской стороны. Абсолютно неприемлемы для нас героизация военных преступников, циничное оправдание геноцида белорусского народа, грубейшие нарушения обязательств польской стороны по недопущению героизации нацизма. Своими преступлениями в местах компактного проживания белорусского национального меньшинства «проклятые солдаты» под командованием Ромуальда Райса поставили себя на один уровень с гитлеровскими карателями. Память о сожженных деревнях, сотнях убитых и искалеченных мирных граждан священна для нашей страны». Искаженным представлением будет то, что «проклятые солдаты» – это нацисты, гитлеровцы, кто-то вроде украинских коллаборационистов или «бандеровцев». В реальности почти все из них сражались с нацистами и внесли свой вклад в Великую Победу, не имея за душой такого греха, как сотрудничество с Третьим Рейхом. Но незадолго до этой Победы или сразу после нее они повернули свое оружие против Красной армии, став террористическими (в польской версии – партизанскими) отрядами в ее тылу. Это можно считать классическим изданием современного мема «слабоумие и отвага», если бы не те дополнительные жертвы, которые Красной армии при этом пришлось понести. Учитывая тот путь, который эта армия прошла прежде, и все то, что пережило население СССР в 1941–1945 годах, действия «проклятых солдат» никогда не найдут понимания в России. Это был удар в спину – и точка. Но с точки зрения поляка – католика и патриота борьба со сталинским СССР за свободу от коммунизма действие понятное и героическое. Не «слабоумие и отвага», а «безумству храбрых поем мы песню». В период 1945–1946 политическая «крыша» у этих патриотов была почти что худшей из возможных – не нацисты, но польское правительство в изгнании, доказавшее свою неадекватность теми «хотелками», которые обращало к Москве. Программа-минимум: признание Польши в границах 1939 года, а лондонских эмигрантов-авантюристов, ненавидящих СССР и все, что с ним связано, – ее правительством. Программа-максимум: присоединение Литвы и установление польского протектората на Украине. Эти люди уповали на раскол в рядах союзников еще до взятия Берлина. Как следствие, больше никто «проклятым солдатам» поддержки не оказал – они были врагами для новой, просоветской Польши, а Вашингтону и Лондону не хотелось ссориться с Москвой из-за польской «патриотической партии», переживавшей в тот момент свое политическое банкротство. Всего таких бойцов было порядка 20 тысяч человек, и судьба их сложилась печально – так, как и должна была сложиться судьба вооруженных террористических бригад, действовавших в тылу Красной армии в Польше и на территории самого СССР. Некоторые из них – персонажи по-настоящему трагические, некоторые – безоговорочные бандиты и убийцы, осуществлявшие этнические чистки среди мирного населения. Францишек «Отец Ян» Пшисенжняк бесчинствовал в отношении украинцев, Зыгмунт «Лупашко» Шендзеляж – литовцев, Ромуальд «Бурый» Райс, упомянутый в заявлении МИД Белоруссии, – белорусов. Не все «проклятые солдаты» прокляты одинаково. Если одни считаются в среде поляков героями, то других героизируют в основном польские неонацисты. Но в период правления национал-клерикальной партии «Право и справедливость» эта грань стала стираться. Теперь все без исключения участники антикоммунистического сопротивления – борцы за свободу Польши и жертвы сталинского режима, включая тех, у кого руки по локоть в крови.