Событие дня:
Москва C
Президент Белоруссии Александр Лукашенко поручил правительству начать переговоры с Казахстаном о поставках нефти и нефтепродуктов. Более того, Лукашенко подписал указ, которым уполномочил кабмин подготовить проект соглашения и подписать его, если сторонам удастся договориться.
Пресс-служба белорусского лидера сообщила, что страна «продолжает работу по диверсификации поставок нефти, прорабатывая различные географические направления для импорта углеводородного сырья и логистику». Вопрос поставок из Казахстана уже обсуждался в октябре 2019 года во время официального визита Лукашенко.
Напомним, что Москва и Минск так и не сумели договориться о ценах на нефть, в результате чего с 1 января все поставки из России в Белоруссию были заморожены. При этом Россия являлась основным экспортером нефти для соседней страны. РИА «Новости» сообщало, ссылаясь на источник, что если Россия согласится поставлять нефть на условиях прошлого года, то это будет дешевле других поставок с мирового рынка минимум на 1,6 млрд долл. в год при годовом объеме в 24 млн тонн.
На этом фоне Минск начал активно искать замену российской нефти. Так, 20 января стало известно, что Белоруссия закупил 80 тыс. тонн топлива у Норвегии. Оно будет доставлено на белорусский НПЗ «Нафтан» через порт в литовской Клайпеде. Но пока неизвестно, могут ли эти поставки быть регулярными.
Также Александр Лукашенко заявлял, что государство может начать получать через Польшу нефть из Саудовской Аравии или США по реверсу по магистральному нефтепроводу «Дружба». Но, видимо, казахская нефть представляется более дешевым и выгодным вариантом, поэтому Минск не оставляет попыток договориться с партнерами по ЕАЭС.
Правда, 21 января Лукашенко сообщил, что Москва якобы не дает согласия на поставки нефти из Казахстана. Комментируя это, министерство энергетики Казахстана отметило, что «вопрос возможных поставок через территорию России казахстанской нефти в Белоруссию будет обсужден белорусскими коллегами с российской стороной самостоятельно».
В то же время, Казахстан готов поставлять нефть железнодорожным транспортом и по системе трубопроводов. Например, по нефтепроводам Атырау — Самара, а также российско-белорусскому трубопроводу «Дружба».
Ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности, преподаватель Финансового университета при правительстве РФ Игорь Юшков рассказал «СП», что проблема этих поставок вовсе не в противодействии Москвы, а все в той же цене — казахская нефть все равно не будет дешевле российской, а Минску это не подходит. Несмотря на это, Лукашенко пока не намерен отступать.
— Нефть из Казахстана поставлять в Белоруссию можно, более того, эти поставки были в разные годы, в том числе и в 2019 году. Делали это по железной дороге, поэтому выходило довольно дорого. Так что все разговоры о том, что Россия препятствует поставкам, не состоятельны. На Белстате можно посмотреть, что поставки казахской нефти были и в 2019, и в прошлые годы, и что каждая такая партия выходила дороже российской.
Казахстан через Россию прокачивает около 18 миллионов тонн нефти в год. Часть идет на Новороссийск, часть на Усть-Лугу. И России, по сути, все равно, куда ее качать. Да, это конкуренция на каких-то рынках, но Транснефть может оказывать услуги по транзиту, ничего страшного в этом не будет.
Думаю, основная проблема этих поставок такая же, как с нефтью российской — неурегулированность цены вопроса. Белорусы хотят получать нефть по тем же ценам, что и в 2019 году. Но российские компании больше не могут себе это позволить. С 1 января заработал налоговый маневр, цены на российском рынке возросли. Белорусы же требуют, чтобы компании отказались от какой-либо прибыли при поставках, и тогда цена окажется примерно такой, как в прошлом году.
Естественно, компании на это идти не хотят и предпочитают отправлять сырье на другие рынки. Это выгодней и для бюджета, так как в этом случае он получает экспортную пошлину. Точно так же и казахи не хотят поставлять нефть дешевле, чем Россия, и терять прибыль.
В Минске не понимают или не хотят понимать, что любая нефтяная компания хочет зарабатывать и не хочет работать в убыток. Если есть альтернативный более маржинальный рынок, нефть пойдет туда. И так как казахи даже меньше, чем Россия, обременены политическими соображениями, они не собираются отдавать свои энергоресурсы за три копейки.
«СП»: — А что насчет поставок из Норвегии или Саудовской Аравии?
— Это все реально технически. На мировом рынке полно производителей нефти, и покупать ее можно у кого угодно. Хоть у Мексики, хоть у Саудовской Аравии. Можно даже у трейдеров купить ту же российскую нефть с отгрузкой в Усть-Луге и Новороссийске.
Норвежская нефть была выбрана чисто по политическим соображениям, чтобы купить на Балтийском море не российское сырье. Почему именно балтийский, а не южный или украинский маршрут? Потому, что им нужно было доставить нефть на северный Новополоцкий НПЗ — «Нафтан» — все сто процентов акций которого принадлежат государству. В Мозырском НПЗ почти 49% принадлежат российский компаниям, поэтому его загружать Минску не очень хочется.
Норвежцы продали эту нефть по рыночной цене, а это сразу плюс 13 долларов к каждому баррелю. На тонну выходит около 80−90 долларов. Это огромная прибавка к стоимости, плюс прибавка за перевалку в Клайпеде и доставку по железной дороге до НПЗ. Это еще по нескольку долларов на каждый баррель. Вот и выходит, что Белоруссия вроде бы шантажирует Россию, а в итоге покупает каждый баррель на 18 долларов дороже, чем Россия предлагает.
Директор Центра изучения кризисного общества Максим Вилисов указывает на то, что нефть — это лишь один из аспектов отношений между Белоруссией и Россией, которые явно зашли в тупик. И Минск, и Москва хотят добиться своего, и чем кончится эта война нервов совершенно не ясно.
— На наших глазах происходит изменение привычного для российско-белорусских отношений порядка работы, который упрощенно можно характеризовать следующим образом: дешевые энергоресурсы в обмен на политическую лояльность. В конце концов, ситуация стала настолько неприятной для российской стороны, что в 2019 году политика Москвы стала достаточно последовательной и непреклонной.
Россия стала требовать от Белоруссии выведения цен на энергоресурсы на приемлемый уровень, который нельзя было бы назвать субсидированием белорусской экономики. Но Александр Лукашенко в публичной сфере стал увязывать это с требование с переговорами по углубленной интеграции. Хотя это не совсем правильно, переговоры по интеграции ведутся отдельно и вопрос поставок энергоресурсов далеко не единственный.
Но мы видим, что обе стороны заняли достаточно жесткие позиции. Интенсивные переговоры конца 2019 года ни к чему не привели. Заявления белорусской стороны по поводу готовности покупать другую нефть могут восприниматься в России спокойно, потому что понятно, что по тем ценам, по которым Лукашенко хотел бы ее покупать, никто поставлять ее не будет. Но это игра на публику и попытка оказать давление на переговорщиков с российской стороны.
«СП»: — То есть дело не только в нефти?
— Подоплека намного глубже. Есть экономический, социальный и политический аспекты. Они взаимосвязаны, и проецируются как на белорусские выборы президента, которые должны пройти в этом году, так и на общее социально-экономическое состояние страны, далекое от радужного.
В Белоруссии снижаются темпы экономического роста, растет долговая нагрузка на бюджет, накапливаются структурные проблемы. Они должны решаться, но энергетическое субсидирование их консервировало на протяжении многих лет. Похоже, что решимости заняться этими проблемами у президента и правительства Белоруссии нет, поэтому ситуация достаточно сложная и неприятная.
«СП»: — К чему же приведет эта ситуация?
— Возможны несколько сценариев, в том числе очень неприятных. Если все упростить, то требования российской стороны сводятся к требованиям обеспечить прозрачность в распределении финансовых ресурсов, которые предоставляет Москва. Об этом говорится и в дорожных картах по углубленной интеграции. Если Россия предоставляет льготные цены и кредиты, хотелось бы понимать, на какие цели это расходуется и какие перспективы. У Москвы нет желания просто поддерживать экономику соседней страны, а есть желание обеспечить ее развитие, которое было бы выгодно всем.
Но ответного движения со стороны Белоруссии нет. Минск хочет и дальше пользоваться дешевыми энергоресурсами и доступом на российский рынок сбыта, который, практически, является для него единственным. Белорусская экономика очень зависит от России, но степень этой зависимости абсолютно не соответствует уровню политической интеграции.
Постоянные заявления со стороны белорусского руководства о многовекторности, необходимости развивать отношения с ЕС и Китаем, о покушении России на суверенитет Белоруссии и так далее явно противоречат уровню экономической зависимости от РФ. Это раздражает белорусскую элиту, но адекватного ответа у нее нет.
Раньше конфликта не возникало, потому что Россия постоянно шла на уступки. Но сейчас скалывается ощущение, что уступать российское руководство больше не намерено. Поэтому возможны два радикальных сценария и между ними то, что может оказаться в реальности.
«СП»: — Что это за сценарии?
— Первый сценарий, о котором постоянно говорит белорусский президент, это утрата части суверенитета Белоруссией. На самом деле, таких требований от Москвы не поступает, но российская сторона говорит о том, что союзный договор нужно пересмотреть. И даже действующий союзный договор реализован всего процентов на 30. Если продолжать действовать в его духе, необходима политическая интеграция с созданием наднациональных органов и передачи им части полномочий. Это возможное объединение банковских, финансовых, даже бюджетных систем или хотя бы гармонизация между ними.
Этот вариант российскую сторону бы устроил. Это не утрата суверенитета как таковая, но это сильная взаимозависимость и ответственность за принятие решений и планирование политики. Это фактически создание нового протогосударства России и Белоруссии. Но такой сценарий является неприемлемым для белорусского руководства.
Второй радикальный сценарий — если Россия не идет ни на какие уступки по энергоресурсам, не предоставляет новых кредитов и, более того, начинает требовать возвращения взятых ранее денег. Это может привести к серьезному социально-экономическому кризису в Белоруссии уже в 2020 году, который может вылиться в бюджетный кризис, девальвацию белорусской валюты, разгон инфляции. Это может привести к всплеску протеста и недовольства и спроецируется на эмоциональное состояние избирателей в преддверии президентских выборов.
Последствия такой дестабилизации сейчас не очевидны. Организованной оппозиции или контрэлиты, которая смогла бы претендовать на власть в стране, нет. Если вся система расшатается, то последствия могут быть непредсказуемы, и никто этого не хочет, ни белорусские власти, ни Москва.
Все стороны осознают, что у них есть две альтернативы, но они не сводимы между собой. Когда два пилота идут в лобовую атаку, проигрывает тот, кто первый свернет. Это война нервов, и ее исход зависит от эмоциональной готовности того или иного лидера идти до конца. Чем она обернется сейчас сказать сложно.
| Союзное государство, транзит власти, последние новости:
Лукашенко: Белоруссия не войдет в состав «братской России»
Лукашенко объяснил, почему не может «растворить» Белоруссию в России
Эксперт: Белоруссия постепенно превращается в «Антироссию»
«Нефтяная война»: Выкрутить руки Лукашенко, ради транзита власти Путина
