Ереван должен был признать независимость Нагорно-Карабахской республики осенью 2020 года, когда начались боевые действия в регионе. Таким мнением поделился бывший президент Армении Серж Саргсян. Он подчеркнул, что не понимает, почему «за 44 дня власти не признали независимость Нагорного Карабаха», хотя «обязаны были это сделать». По его мнению, раз «боевые действия уже велись», не было смысла опасаться угрозы переговорному процессу. «Что мешало признать?» — задался вопросом экс-президент. Сам он, по его словам, находясь у власти, готов был уговорить политическую элиту Армении и Карабаха передать Азербайджану семь районов «пояса безопасности» в обмен на признание Азербайджаном независимости НКР с транспортным коридором, связывающим с Арменией. Существовал другой вариант — передача пяти районов в обмен на промежуточный статус Карабаха с международными гарантиями и референдумом. Саргсян считает, что новые власти Армении выдвинули «необъяснимые условия» участия Карабаха в переговорах. По его мнению, они пытались «выиграть время». Он считает такой шаг «неуважением к странам-сопредседателям МГ ОБСЕ», поскольку те уже «пять раз заявляли о формате переговоров и принципах урегулирования». Президент России Владимир Путин, отвечая на вопрос, почему Россия не вступилась за Карабах, отметил, что даже Армения не признала независимости этой территории, что и предопределило дальнейшее развитие событий. — Руководство Армении (в том числе, в период президентства самого Сержа Саргсяна) явно видело в таком решении куда больше рисков, чем выигрышных сторон, — уверен ведущий аналитик российского Агентства политических и экономических коммуникаций Михаил Нейжмаков. — Среди прочего в Ереване могли ожидать негативной реакции Москвы на такой шаг. В любом случае, получить дополнительную дипломатическую или, тем более, военную поддержку в случае реализации этого сценария Армении вряд ли удалось бы. «СП»: — Саргсян заявил, что, находясь у власти, готов был сдвинуть переговорный процесс с мертвой точки. Насколько реальны были эти сценарии? — Многие (и в период президентства Сержа Саргсяна, в том числе) ожидали очень серьезного взрыва недовольства в Армении в случае серьезных уступок Азербайджану. Мировой опыт также показывает, что заметные уступки другой стороне после настолько затяжных конфликтов грозят серьезными внутриполитическими рисками лидерам, которые на это соглашались. Навскидку, вспомним о Кэмп-Дэвидских соглашениях, в рамках которых Израиль, вернув Египту контроль над Синаем, устранил повод для дальнейших военных конфликтов с Каиром. Однако в самом Израиле до сих пор осталось немало критиков этого шага. А египетский президент Анвар Садат, заключивший это соглашение, и вовсе был убит. Тем более что как раз примеры масштабных покушений на высокопоставленных политиков в новейшей истории Армении были — не будем забывать про теракт в парламенте страны в октябре 1999 года. Серьезное международное давление на Ереван по поводу форсирования переговоров по Карабаху на определенных этапах нахождения Сержа Саргсяна у власти явно оказывалось, но большой вопрос, насколько даже под таким давлением тогдашнее руководство Армении было готово идти на подобные рискованные решения. Акцентируя внимание сейчас на готовности к уступкам, Серж Саргсян, скорее всего, исходит из достаточно апатичного настроя заметной части даже оппозиционной среды в сегодняшней Армении, когда более высокая планка ожиданий (например, ссылки на возможность переломить ход военных действий осенью 2020 года в свою пользу, если бы у власти был не Пашинян), может восприниматься многими противниками действующего правительства, как нечто не очень реалистичное. «СП»: — А как бы реально Москва отреагировала на такой шаг со стороны Еревана? — Обязательства России в рамках ОДКБ в любом случае распространялись бы только на территорию самой Армении, на что Москва неоднократно ссылалась, в том числе, в ходе вооруженной эскалации в Карабахе осенью 2020 года. Например, в начале октября 2020 года Владимир Путин подчеркивал, что «боевые действия ведутся не на территории Армении». В этом смысле решение о признании со стороны Еревана новых обязательств в военной сфере у России не создало бы. «СП»: — Бывший президент машет кулаками после драки, в которой он еще и не участвовал… — Я напомню: в марте 2013 года Серж Саргсян заявлял, что «мы признаем независимость Нагорно-Карабахской Республики, если Азербайджан начнет военные действия». Тем не менее, в ходе «апрельской войны» 2016 года такого решения не последовало. В ходе своей пресс-конференции в августе 2020 года, объясняя свой подход, он акцентировал внимание, что в 2016 году военные действия были краткосрочными, к тому же «чрезмерная поспешность в этом вопросе могла помешать нашему дальнейшему дипломатическому успеху». Впрочем, складывается впечатление, что дискуссии «как было надо поступить осенью 2020-го» (или, тем более, ответная критика в адрес Сержа Саргсяна и Роберта Кочаряна за решения в периоды их президентства) все больше утомляют широкую общественность в Армении. Такие темы становятся актуальны, когда шок и апатия у общественности проходят, и усиливается запрос на реванш. Преподаватель кафедры международной политики и зарубежного регионоведения Института общественных наук РАНХиГС Сергей Маргулис считает, что во время боевых действий в признании Арменией НКР уже не было особого смысла. — Это никак бы не помогло остановить наступление азербайджанских войск, а скорее даже наоборот, оттолкнуло бы Баку от диалога о прекращении огня. — Я не уверен, что в случае признания независимости НКР, Азербайджан согласился бы на мир даже на нынешних условиях. Что же касается причин, по которым Ереван так и не признал суверенитет Арцаха, то их несколько. Во-первых, это вопрос влияния диаспоры в странах Запада, главным образом во Франции и США. В Ереване были и есть небезосновательные опасения, что диаспора перестанет быть «рукопожатной», а к этому явно не готовы ее представители, у которых есть свои интересы и, несомненно, неформальные рычаги влияния на официальную власть в Ереване. Во-вторых, Армения опасается за сотрудничество с ЕС, который является важным кредитором и инвестором в армянскую экономику. Кроме того, вплоть до нынешнего года Армения была включена в европейскую систему торговых преференции «GSP », позволявшую беспошлинно поставлять на рынки стран ЕС около 6 тыс. наименований продукции. Армения намерена вести переговоры о сохранении для неё этих торговых преференций, что отнюдь не выглядит невозможным, особенно на фоне недавней ратификации Европейским союзом «соглашения о всеобъемлющем и расширенном партнёрстве» с Арменией. В-третьих, скорее всего, такой шаг не нашёл бы одобрения со стороны главного партнёра и союзника Армении — России. «СП»: —А почему Ереван не признал Карабах во время первой войны, тем более, что Армения тогда победила? — Во время нахождения Саргсяна у власти в этом не было никакого смысла. Во-первых, как я уже отмечал, это связано с серьезными рисками. Во-вторых, Армению вполне устраивал сохранявшийся статус-кво, при котором де-факто Армения контролировала Карабах, но в тоже время де-юре стороной конфликта не являлась, о чем свидетельствуют Резолюции СБ ООН, где обязательства в основном возлагались на армян Карабаха, а не Республику Армения. «СП»: —Саргсян говорит, что мог бы уговорить политическую элиту Армении и Карабаха пойти на размен с Азербайджаном. Реально мог бы? — Такой шаг был бы неминуемо воспринят как предательство, что могло поставить крест на его политической карьере. Любые уступки Азербайджану в Армении воспринимаются очень остро, а здесь шла о передаче территорий, на которых живут армяне. Уверен, что в мирных условиях он никогда бы не пошёл на это. «СП»: — Главе государства в Армении нужно уговаривать элиты? А кто они и чего хотят? Условно говоря, раньше у власти был «карабахский клан», а сейчас, выражаясь словами Саргсяна «антикарабахский»? — Политическая борьба в Армении всегда была и остаётся достаточно насыщенной. Политический режим там хоть и стоит идентифицировать как авторитарный, но гораздо более «мягко авторитарный» нежели в большинстве стран постсоветского пространства. Поэтому, вряд ли тогда даже президент страны, принадлежащий к влиятельному «карабахскому клану», мог бы принять такое важное решение без согласования с элитами. Также нельзя игнорировать и вопросы взаимодействия с диаспорой и внешними акторами. «СП»: —В каком случае НКР все же может быть признана Арменией, по-вашему? — В настоящий момент реальных предпосылок для признания суверенитета НКР я не вижу. Однако, ситуация может серьезно измениться в случае смены власти в Армении. А она вполне возможна, в виду активизации деятельности объединённой оппозиции. «Движение спасения родины» намерено, по словам одного из его лидеров готово «перейти к решающему этапу борьбы за власть». Нагорный Карабах Русский язык хотят сделать официальным в Нагорном Карабахе Коротченко объяснил, почему Армения проиграла войну за Нагорный Карабах Российским дипломатам пришлось отвечать за слова Милонова об Азербайджане Российского дипломата вызвали в МИД Азербайджана из-за заявлений депутата Милонова (416)