Ростуризм опубликовал любопытную статистику, которая позволяет оценить, куда в разгар пандемии перестали ездить россияне. Единственной страной, которая не столкнулась с падением турпотока из России, оказались Мальдивы, куда стабильно приезжает около 50 тысяч человек. Но эти крошечные острова в Индийском океане ориентированы на самых богатых путешественников, которым на пандемию, похоже, плевать. При этом сразу в 8 странах падение турпотока из России в 2020 году измерялось двухзначными числами. И у каждой из них — свои (хотя и в целом очень похожие) причины кризиса в туристической отрасли. В 16 раз сократился российский турпоток в Китай, который после взрывного роста интереса россиян к тропическому курорту Хайнань из-за пандемии был вынужден закрыть границы для иностранных туристов. И границы до сих пор на замке. От 16 до 33 раз составило падение турпотока из России в страны Северного Средиземноморья — Болгарию, Грецию, Кипр, Черногорию и Хорватию. Причиной также стали жесткие антиковидные ограничения, которые начали медленно снимать лишь нынешним летом. Единственной постсоветской страной, где резко (в 11 раз) упал турпоток из России, стала Грузия, куда до пандемии ежегодно приезжало более 1 миллиона российских туристов. Виной тому также пандемия, из-за которой сейчас в Грузии вынуждены вводить полувоенное положение. Особняком в этом списке стоит Тунис, куда в прошлом году из России приехали считанные туристы. Считанные в буквальном смысле — по данным Ростуризма, их было лишь 294. И это при том, что на протяжении 2016−2019 годов в Тунис стабильно приезжало более 600 тысяч российских туристов. Их привлекала дешевизна и доступность средиземноморских туристов Туниса. Она хоть и не позволяла полноценно конкурировать с более развитыми в туристическом отношении Египтом или Турцией, однако планы тунисских властей по развитию курортов были не менее амбициозными. Крест на этих планах поставила пандемия, которая толкает страну к гражданской войне. Доверия нет ни к демократам, ни к консерваторам Тунис существует в состоянии гражданского противостояния с января: в крупных городах происходят массовые протесты, которые выливаются в погромы и поджоги. Политическая ситуация в Тунисе на протяжении нескольких месяцев деградировала, и к началу августа страна оказалась фактически разделена на два непримиримых лагеря. На одной стороне баррикад — избранный в 2019 году президент Кайс Сайед, которого поддерживают армия и полиция. На другой стороне баррикад -правительство во главе с премьер-министром Хашемом Машиши и парламентская оппозиция, партия «Ан-Нахда». Обе стороны противостояния друг друга достойны. Президент Сайед — крайний ретроград: гомофоб, антисемит, сексист, сторонник смертной казни. Собственно, его победа на президентских выборах в 2019 году для мирового сообщества и экспертов оказалась большой неожиданностью. Ведь новый президент сменил на посту Беджи Эссебси, который был сторонником демократических преобразований, провозглашенных главной целью Жасминовой революции 2010−2011 годов. Выбирать между злом и еще большим злом Победа Сайеда стала возможной, поскольку тунисское общество убедилось в неспособности демократичных политиков достичь декларируемых целей. Тем более, что оппонентами Сайеда является исламистское движение «Ан-Нахда», которое декларирует приверженность шариату (религиозному праву) и пользуется большой популярностью в сельских религиозных районах. Для более европеизированных городов «Ан-Нахда» слишком радикальна. События в Тунисе закрыли десятилетнюю эпопею «Арабской весны»: арабское общество поставлено перед необходимостью выбирать не между демократичной и консервативной моделями развития Туниса, а между жесткими и еще более жесткими консерваторами. Обманчивость такого вывода быстро поняли в других странах, переживших «Арабскую весну», скажем, Египет, где в 2013 году военные организовали контрпереворот и вернули страну в светское русло. Угроза военного переворота вполне реальна Нынешний тунисский кризис продемонстрировал, что арабские консерваторы не способны управлять государством, особенно во время таких глобальных вызовов, как пандемия. Тунис лидирует в арабском мире по заболеваемости и смертности от ковида: в стране, только по официальным данным, погибли не менее 16 тысяч человек. При этом исламистская оппозиция подвергает официальные данные критике, утверждая, что цифры значительно занижены. Ситуацией в Тунисе озабочены и на уровне ВОЗ: вакцинировано в 12-миллионной стране немногим более 5% населения. И это также один из самых низких показателей в арабском мире. Другие международные организации тоже сетуют на то, что нестабильность из Туниса может распространиться на соседние страны. Но что можно предпринять в этой ситуации? Только лишь наблюдать за тем, как политические эксперименты уничтожают экономику и без того небогатой арабской страны. Одним из драйверов развития экономики Туниса был туризм, но надеяться на сколько-либо скорое возрождение этой отрасли невозможно. Какой турист поедет в страну, где, быть может, в ближайшее время произойдет военный переворот.