Событие дня:
Москва C
Нет в Европе и СНГ более обсуждаемого и осуждаемого за отказ ввести в своей стране карантин президента, чем Александр Лукашенко. Его позиция принципиальная и твёрдая: мир охвачен «психозом», а инфекция COVID-19 — респираторная эпидемия, не представляющая смертельной угрозы ни на уровне стран, ни тем более для человечества.
Глава Беларуси считает вредительством нагнетание паники со стороны СМИ и властей большинства стран, участвующих в «коронавирусных ралли». При этом президент не скрывает, что его страна могла бы пойти на ограничения для своих граждан, если бы в казне был запас резервов на период вынужденного бездействия.
«Как у нас тут разглагольствуют кругом: карантин, комендантский час. Это проще всего, это мы сделаем в течение суток. Но жрать что будем? У России резервы есть, у нас нет».
Сам глава Беларуси всегда демонстрирует свою принадлежность к СССР и БССР, именует себя «советским человеком». Лукашенко подчёркивает, что в его стране, бывшей советской республике, была сохранена в целости и модернизирована система здравоохранения, именуемая «семашковской». Это всеобъемлющая сеть бесплатного оказания медицинских услуг всем гражданам страны, с самого рождения и до самой смерти. Всё так и есть: медицина в Беларуси бесплатна для своих.
Социальный характер здравоохранения — часть «модели Лукашенко», социального государства с преимущественно государственным сектором экономики. Не имея на старте никакой форы, Беларусь получила возможность выстроить государство с впечатляющей социальной сферой, которая мало чем отличается от Евросоюза, исключительно потому, что начиная с 1994 года, когда Лукашенко впервые избрали президентом, Беларусь пользовалась особым покровительством России, её щедрыми субсидиями.
Вершиной интеграционных процессов 90-х годов стало подписание в 1999-м договора о создании Союзного государства с самыми фантастическими амбициями: единая валюта, единый парламент, единые границы, единое государство. Россия и Белоруссия подали остальным бывшим республикам СССР пример пути в будущее — к новой форме государственного объединения, откуда недолго и до возвращения нашей великой «большой России — СССР» на карту мира. Увы, так не случилось. Почему не вышло?
Прямого отношения к коронавирусной пандемии этот вопрос не имеет. Другая история. Но только к моменту начала карантина в РФ отношения между Лукашенко и Кремлём свидетельствовали о тяжёлой, продолжительной болезни Союзного государства. Длившийся два года экономический конфликт перерос в политический. Дошло до взаимной обструкции, когда Владимир Путин не нашёл времени поговорить по телефону с белорусским коллегой в День единения народов России и Белоруссии, а Александр Лукашенко давно не следит за произносимыми публично словами и оборотами в адрес российских партнёров. Если коротко: отношения между Минском и Москвой достигли самой низкой температуры за всю историю.
Кое-кто может считать, что отказ белорусского руководства вместе с Россией ввести карантинные меры был политическим демаршем Бацьки, — и будет прав. Результатом стало немыслимое: Россия закрыла границу с Белоруссией и запретила белорусам въезд на свою территорию. Этого не было никогда в истории России-СССР. И хотя режим не тотально обструктивный, ряду категорий ездить можно, большинство восприняло событие как дурной знак, оскорбление общей истории и братских традиций.
Жестокая логика двустороннего политического и экономического процесса ведёт к тому, что конфликт может нащупать новое дно, а потом «снизу постучат».
Оставшись наедине с собой, белорусы отнеслись к тотальной изоляции своей страны философски-«помяркованно». Изгоями они себя не ощущают в первую очередь потому, что они не «рыжие на ковре», не в одиночестве, а за компанию со Швецией, где есть король. «Раз королю не нужен карантин, то Бацька прав»; «Как дела? Как в Швеции!»; «У Мазепы не вышло, у Бацьки получится» — шутки-прибаутки, которые как из фонтана посыпались из талантливого на партизанщину белорусского народа в ответ на пандемию. Шутки шутками, но в Швеции куда больше заболевших коронавирусной инфекцией, чем в Белоруссии.
Лукашенко в среду озвучил цифру: 794 госпитализированных. В шведском же королевстве количество больных превысило три тысячи. Но карантинные меры не приняты. Всё дело в эпидемиологических стандартах, принятых и в Швеции, и в Белоруссии, даже в России. Они международные, одобренные ВОЗ. До сих пор для объявления чрезвычайных мер, аналогичных нынешним, эпидемиологический порог должен достигнуть 5–10 процентов населения, и не менее. То есть в Белоруссии подтверждённое заболевание, вызванное именно COVID-19, должны иметь от 500 тысяч до миллиона человек.
Но сегодня нет и тысячи. Смысл объявлять карантин? Останавливать и так дышащую на ладан экономику при громадном внешнем долге — это уничтожить своими руками «социалку»: зарплаты, пенсии, выплаты, льготы. Ещё и в год президентских выборов! Лукашенко не рехнулся, чтобы пойти на такое… бесплатно. Мы не знаем, ставил ли он условием введения карантина финансовую компенсацию, что в его стиле и логично, — можно только догадываться. В любом случае Россия твёрдо стоит на позиции прагматических отношений: раз у вас суверенитет, то табачок врозь. И это тоже очень похоже на нынешнюю ситуацию.
Не хотите карантин — сидите за границей!
Во вторник президент Белоруссии в очередной раз собрал вокруг себя высших чиновников, чтобы назвать коронавирус психозом. При этом ясно дал понять, что его отношение к угрозе вполне серьёзное. Больных и их цепочки контактов ищет КГБ — это дело государственной важности. Минздрав Белоруссии выдаёт населению точно то же самое, что и российские коллеги, только в рекомендательной форме. Самоизолироваться во внерабочее время, избегать посещения общественных мест и в принципе ограничить своё передвижение и контакты. Откорректировали учебный процесс в школах и вузах, разрешили не водить детей в садики под ответственность родителей. Но общественная жизнь официально ничем не ограничена. Лишь на улице всё больше людей в масках. Ибо на Бацьку надейся, а здоровье не купишь.
