Итак, россиянам прочитали краткий курс отечественной политической и экономической жизни. Что касается политического обустройства, оказалось, никакого царя в лице Путина нет. Он каждый день работает, а не царствует. «Царь — это тот, кто сидит, сверху посматривает и говорит: вот прикажу, и там кое-что сделают. А сам только шапку примеряет и смотрится в зеркало», — понятливо объяснил подданным Путин. Правда, дьяволёнок, как показалось, ухмыльнулся при этих словах, мол, давно шапку примерил и носит. Ладно, не жалко, если бы не назойливые почти 40 миллионов бедных-нищих россиян. Оказывается, их нет, ну почти нет. Это проблема тех, кто не понимает разницу между застоем и стабильностью в экономике. Экономическая стабильность — это база для развития, по Владимиру Путину, а застой — движение назад и никакого развития, а у нас сейчас экономическая стабильность: реальные доходы за 20 путинских лет правления выросли втрое! Если кто-то сомневается, считает президент, то это не меняет тот факт, что они выросли. И средний класс у нас 70%, а не 2,7%. Неужели Россия — тихая, процветающая гавань, а народ не подозревает о своей благодати, шутит: не жили богато, зато умрём средним классом? Ну, нельзя же подозревать, что глава государства не представляет реальной жизни в возглавляемой им 20 лет стране, если на полном серьезе говорит такие вещи. — Владимира Путина можно исключительно поддержать в его «неведении», в этих цифрах, но рост предполагаемых доходов никак не подтверждается на кошельках россиян, — говорит предприниматель, экономист Дмитрий Потапенко. — У нас тарифы за услуги ЖКХ, в зависимости от регионов, выросли в 20−27 раз. Соответственно, упали доходы. Средняя зарплата сейчас около 44.000 рублей, но это по официальным данным, при этом забывают сказать, что это так называемый начисленный доход. Изменена методика расчётов: если раньше считали деньги «на руки», то сейчас — с учетом налогов. Это иезуитский способ: по сути, государство считает само себя тоже «доходом». Сегодня 60−70% своего дохода россияне тратят на продукты питания, а раньше — не более 30−40%. «СП»: — Президент ставит себе в заслугу, что 20 лет назад бизнес напрямую влиял на государственные решения, а сегодня нет. — Сегодня все проблемы страны списываются на «проклятые 90-е». Такое ощущение, что в нулевых Россия обнулилась. Надо задать себе три главных вопроса. Государство — это кто? Государство — это что? Государство — это зачем? Ответ очевиден. Сейчас крупные пакеты акций, имущества зачастую в собственности у людей из окружения нашего президента, или из «окружения окружения». Имущественный комплекс весь формально государственный, но только государством можно назвать кооператив «Озеро». Создано частное государство. Поэтому крупный бизнес частным не является. Вот такой парадокс. А в 90-х были отдельно бизнес и отдельно регуляторная часть, которая и называлась государством. Сейчас это всё совмещено. «СП»: — В таком случае никаких надежд на «предпринимательский лифт» нет? Ведь его связывали с возможностью поддержки, развития малого и среднего бизнеса? — Вот ситуация с коронавирусом. Это важно как раз в части мер поддержки и развития малого и среднего, чтобы он не загнулся. Премьер-министр Мишустин предложил отсрочку государственных платежей. Если за рубежом, например, в США снижается ставка до 0,25, то у нас повышается ставка на ипотечные кредиты. Если за рубежом выделяются триллионы кредитных средств либо по нулевым ставкам, либо по невозвратным кредитам, то у нас предлагается ограничить время работы, в том числе и в офисах. Поэтому в ближайшее время, касаемо малого и среднего бизнеса, касаемо «лифтов», мы увидим разорение микро и самозанятых, малого бизнеса. Посмотрите статистику Федеральной налоговой службы. В прошлом году было открыто порядка 250 тысяч юридических лиц, а закрыто 370 тысяч. Рынок малого и среднего предпринимательства вымирает физически. Он, конечно, ещё не добит. Туда будут все время приходить новые силы, другое дело, что своих Илонов Масков, Facebook у нас не появится. «СП»: — Но, тем не менее, в условиях коронавируса для поддержки малого и среднего бизнеса выделяются 300 миллиардов рублей. Какие меры поддержки были бы сейчас наиболее оптимальными? — Первого прототипа вакцины нет, скорее всего, он появится месяцев через 12−18. Поэтому нужно готовиться к пессимистичному сценарию. Очень важно вторичное заражение, как оно пойдёт, будет ли учитываться честно… Сегодня каждый день — это минус в экономике. Потому что те, кто работают с экономикой Китая, знают: он для нас важен не как поставщик товаров и услуг, а как потребитель, в первую очередь, сырья и материалов. Он кнопку «Старт» своего производства, когда пойдут нефть, газ, материалы, до сих пор не нажал. Сейчас закрываются Соединённые Штаты. У нас было время, были возможности, были предприниматели, можно было им дать налоговые преференции, запустить производство металлов, сырья — то, чего Китай не производит. Но все упущено. Поэтому у меня никаких иллюзий относительно реальной поддержки малого и среднего бизнеса нет. «СП»: — Надеюсь, коронавирус переживем, тем более, как говорит президент, малый бизнес — опора экономики, сегодня, в отличие от 90-х, уже не жульнический, а идет в производство, наукой занимается. Так? — Малый и средний бизнес более чем на 70%, это как раз розничная торговля, товары и услуги. И в 90-е, и сейчас бизнес идёт туда, где есть сбыт. У нас последние шесть лет падают реально располагаемые доходы граждан. Товарооборот проседает. Более того, совсем недавно у нас было более 2500 торговых сетей. Сейчас их меньше 900. Вопрос, а куда они все делись? У нас же бизнес должен развиваться. «СП»: — Год назад малому бизнесу были обещаны кредит по ставке 8,5% на 1 триллион рублей и плюс 450 миллиардов на развитие и поддержку. Насколько бизнес может развиваться при таких ставках? — Во-первых, когда возникает льготные ставки, то почему-то сразу вокруг возникают какие-то крутые корпорации, которые распределяют эти льготы. Тогда зачем нам банки? Почему у них нет возможности выдавать по этим условиям деньги, а у каких-то искусственно созданных корпораций эти условия есть? Позволяет ли это развиваться малому и среднему бизнесу? Вопрос риторический. У нас же нет производства даже простых вещей — Китай снабжает. «СП»: — Как думаете, в чем главная проблема власти? — Система заточена на то, что будет жёсткая война кланов. Она и сейчас идёт, но Путин её более-менее балансирует. Однако он стареет, рядом много молодых тигров. Ему улыбаются, льстят, но он понимает, что они ждут, когда Акела промахнется, косят в его сторону глазом. К сожалению, все авторитарные режимы кончаются одинаково. Путин пытается оттянуть неизбежное. То, что сейчас делается, в том числе насилие над Конституцией, в первую очередь невыгодно президенту. Сложилась патовая ситуация. Выход - сломать систему, разорить эти кланы. Необходимо создать передаточный механизм, где будет множество ветвей власти, для нашего огромного федеративного государства это важно. В первую очередь, надо растить муниципальное управление… Когда мы говорим про сильного лидера, в чём сила Владимира Путина? Он из назначенца, по сути дела, из исполнительного директора стал мажоритарным акционером. Это сильная личность. Он передушил большинство кланов, но следующим этапом был бы переход к условной демократии. То есть моя претензия к нему чаще всегда одна: у него была возможность принудить жить страну при демократии. Демократия не самое лучшая ситуация, но это единственная возможность держать огромную страну. А авторитаризм всегда падает, и после этого наступает смута. Власть: В. Путин: Олигархов в России нет. А Сечин с Миллером кто? Новости политики: Двоюродный племянник Путина решил создать партию