Событие дня:
Москва C
Газопровод Baltic Pipe, о начале строительства которого власти Польши громко объявили в начале мая, позволит Варшаве обрести полную газовую независимость и «диктовать условия» России. Такой вывод делает польское издание wPolityce, ссылаясь на недавнее заявление президента страны Анджея Дуды.
Поляки, оказывается, очень обижены на Россию за то, что «на протяжении длительного времени» им приходилось платить за российский газ больше, чем платит Германия. А теперь у них, вроде как, будет альтернатива.
Во-первых, это сжиженный природный газ (СПГ), который поставляется из США и Катара на терминал в городе Свиноустье.
И окончательно независимой, в плане поставок газа, Польшу, по словам Дуды, сделает газопровод Baltic Pipe, который должен связать ее через Данию с месторождениями на норвежском шельфе в Северном море.
Строительство трубы предполагается завершить к октябрю 2022 года. Собственно, к моменту, когда истечет долгосрочный контракт с «Газпромом», по которому Польша получала до 10 млрд. кубометров российского газа ежегодно — по факту, больше половины из необходимого объема.
И вот тогда, как заявил Дуда, «мы на самом деле будем решать, подпишем ли мы договор с российским поставщиком или нет».
Можно предположить, что зависимость от США и Норвегии для Варшавы заметно приятнее в виду наличия в их голубом топливе тех самых «молекул свободы», которые год назад «обнаружил» в американском экспортном продукте замминистра энергетики США Марк Менезес.
Вопрос, станут ли эти молекулы весомым аргументом для того, чтобы поляки могли диктовать условия России?
— Польша еще несколько лет назад громко заявляла, что не будет подписывать новый контракт на поставки российского газа, — комментирует позицию Варшавы замдиректора Института национальной энергетики Александр Фролов. — Не нужен этот контракт. Потому что Польша находится в крайне выгодном положении — диверсифицированное направление импорта газа за счет СПГ, за счет развития газотранспортной сети собственной. И максимум, на что может рассчитывать российская сторона, это то, что поляки будут закупать российский газ по европейским правилам через биржевые площадки. Мол, «если он будет дешевый, вот тогда мы подумаем и, может быть, что-нибудь у вас купим».
Это, правда, означало, строго говоря, что Польша не собиралась отказываться от закупок российского газа. Но собиралась отказываться от нового контракта, который, действительно, было бы необходимо подписать в 2022 году после истечения ныне действующего контракта.
Теперь на уроне президента говорится о том, что — теоретически — они могут подписать новый контракт. То есть, поляки перешли на стадию торга. Это неплохо. Еще два года есть для прохождения остальных стадий, пока они, наконец, не дойдут до стадии принятия.
Я напомню, что Польша потребляет порядка 16 млрд. кубометров газа в год и до 10 млрд. покупает у Российской Федерации. Конкретная величина может отличаться на один-два млрд. Но суть заключается в том, что Россия остается основным поставщиком газа в Польшу.
«СП»: — Их именно это не устраивает?
— Действительно, последние десять-пятнадцать лет, как минимум, поляки лелеют мысль о том, что они избавятся от необходимости импортировать газ из России и смогут сами экспортировать газ в соседние страны.
Был период так называемой сланцевой лихорадки, в рамках которой Польше пророчили от 100 до 300 лет независимости от каких-либо поставщиков за счет собственного сланцевого газа. Американские товарищи даже говорили, что у Польши собственного сланцевого газа хватит на 400 лет безбедного существования. Без закупок газа у внешних поставщиков.
И вот с 2010 по 2012 год поляки активно привлекали сторонние компании, в том числе крупных международных игроков. Бурили скважины. Скважины стоили примерно по 15 млн. долларов каждая. Пробурили они штук восемьдесят. Кто-то заработал хорошие деньги. Но только две скважины показали очень маленький приток газа — 8 тыс. кубов в сутки и 20 тысяч кубов, соответственно.
Тогда геологи провели работы, уточняющие запасы, и оказалось, что — теоретически — у них запасов не так много, как казалось изначально. В итоге вся эта история сошла на «нет».
А важен этот эпизод потому, что тогда сложилась некая энергетическая концепция (вербализированная, но не записанная) развития польской газовой отрасли. В рамках этой концепции предполагалось добиться такого положения, при котором Польша экспортировала бы газ.
То есть, первоначально они надеялись, что это удастся сделать за счет сланцевого газа — американцы же сказали, что его на 400 лет хватит. Но не добывать, не экспортировать не получилось. Тогда они вернулись к ранее разрабатываемой идее строительства терминала для приема сжиженного природного газа.
«СП»: — Эту идею они все-таки воплотили, построив СПГ-терминал в Свиноустье…
— Именно. Если не ошибаюсь, сдали его в конце 2015 года. Причем, запускали со словами, что «мы будем экспортировать газ, получаемый через этот СПГ-терминал».
Правда, ни одна другая европейская страна не решилась создать подобную рабочую схему, работающую в долгосрочной перспективе. То есть, закупать СПГ, регазифицировать его и зарабатывать на продаже этого газа соседним государствам.
Раньше, когда эта идея пришла, например, в голову Испании, газ был примерно по 400 долларов за тысячу кубов. Одновременно с этим им казалось, что у них формируется рынок покупателей, за который поставщики будут бороться. Идея не сработала. Да, цены упали, но упали на весь газ. И в контексте новых цен СПГ не получил никакого преимущества.
Поляки с опозданием на пять лет тоже вернулись в этой идее. Но они не просто хотели начать экспорт в Чехию — а такие разговоры были. Они хотели получить денег от Еврокомиссии на строительство газотранспортной структуры — т.е. трубы, которая поставляла бы этот газ с терминала, как на внутренний рынок, так и внешним потребителям. Но ЕК что-то заподозрила и денег не дала.
А мощность СПГ-терминала — 5 млрд. кубов в год. Притом, что есть возможность его расширения до 7,5 млрд. Но надо потратить деньги, которые надо где-то взять.
Есть другая существенная проблема.
Польша потребляет 16 млрд. кубов газа ежегодно, но при этом является одним из главных потребителей угля в ЕС, который использует для производства электроэнергии. Вместе с Германией они занимают весьма представительную долю в этом секторе.
ЕС же, развивая последовательно концепцию зеленого курса в энергетике, требует прекратить работу угольных электростанций.
Три страны Евросоюза уже избавились от угольных электростанций — это Австрия, Бельгия и Швеция. Но у них, по сравнению с Польшей, не сказать, чтобы были слишком впечатляющие мощности, поэтому они достаточно легко это сделали.
«СП»: — Почему это так важно?
— Важно потому, что полякам надо будет по идее — если они равноправные члены европейского сообщества — закрывать свои угольные электростанции и на что-то их заменять. Можно, конечно, построить мощности, работающие на возобновляющихся источниках. Но проблема с ними заключается в том, что они являются прерывистой непроизвольной генерацией.
Непроизвольной в том смысле, что работают не тогда, когда вам это требуется, а когда природно-климатические условия складываются необходимым образом. Ветер дует, и солнышко светит.
Солнце могут тучки закрыть, может туман опуститься и прочие возникнуть неприятные условия, с которыми уже столкнулась такая «зеленая» страна, как Германия. У них в начале 2017 года были блэкауты, связанные с тем, что внезапно в некоторых регионах устанавливался штиль и пасмурная погода. И все — возобновляемая генерация просела на 90%.
Тогда немцы подумали, что надо бы увеличить количество резервных мощностей, работающих на газе.
Резервные мощности, которые постоянно готовы начать производить выпавшие объемы, они могут работать только на газе. Просто в силу особенностей газовой генерации. Больше ни на чем.
Поэтому вопрос перед Польшей стоит так: даже если они будут развивать зеленую энергетику, закрывая свои угольные электростанции, им нужно будет развивать газовые электростанции. Такая неприятность.
То есть, теоретически, потребление газа в Польше после 2022 года должно расти.
«СП»: — Они и начали скроить этот Baltic Pipe…
— Да, чудесный проект. Но у него, опять же, есть два изъяна.
Первый заключается в том, что эта труба должна пересечь «Северный поток» и «Северный поток — 2» — четыре наших газопровода. Четыре, потому что каждый состоит из двух ниток. А для этого надо получить разрешение управляющих компаний — Nord Stream и Nord Stream 2.
И сейчас, мне кажется, поляки, поднимая вопрос о ценах и прочих обстоятельствах, связанных с газовыми поставками из России, создают почву для переговорного процесса с целью получения разрешений для прокладки этого газопровода. Ведь выдачу такого разрешения можно затянуть, можно пристально его изучать… Сроки сдвинутся. Вырастет смета. Ну, и прочие неприятности могут возникнуть…
А так как Варшава выстраивает свои отношения с тем же «Газпромом» с позиции конфронтации, значит, надо ей как-то усиливать переговорную позицию. Вот мы видим усиление.
Есть еще обстоятельства, влияющие на этот проект.
Это шельфовый проект. Априори добыча на шельфе дороже, чем на суше. Поэтому себестоимость газа будет выше. А должен быть какой-то возврат инвестиций — т.е. цена этого газа не может быть бросовой. Не может по щелчку пальца конкурировать с газом из России, даже учитывая транспортные затраты, которые несет Россия на доставку этого газа до той же Польши.
Это факт, который демонстрирует сейчас Норвегия. Если посмотреть на чистый убыток, демонстрируемый норвежской энергетической компанией Equinor, то мы увидим, что, по сравнению с ее чистым убытком — порядка 750 млрд. долларов за первый квартал, убытки наших компаний выглядят просто детским лепетом. Наши составили десятки миллионов долларов.
Хотя, казалось бы, расстояние мизерное — вы в Европе находитесь. Но себестоимость производства сырья там высокая, потому что работа в основном ведется в море.
Ну и третье обстоятельство, которое заставляет вообще задуматься о перспективах всей этой истории…
«СП»: — Добыча падает?
— Скорее, Норвегия за последние годы продемонстрировала неспособность значительно наращивать поставки газа в Европу. Вопреки, кстати, прогнозам ряда аналитиков, что норвежцы выдавят «Газпром», потому что будут больше инвестировать и больше добывать.
Но, чем больше они инвестируют, тем больше сохраняют текущий объем добычи. Потому что, действительно, старые месторождения выходят из эксплуатации, и многие месторождения перешли в стадию падающей добычи. Хотя это, в принципе, нормальный производственный процесс. У месторождений есть определенный срок стадии эксплуатации.
Однако, введя новое месторождение, введя новый участок, Норвегия в целом вряд ли увеличит суммарный объем поставок на европейский рынок. И в этом смысле, объем поставок, который теоретически может пойти по Baltic Pipe, он просто откроет нишу на другом участке европейского рынка. Но это не говорит о том, что для «Газпрома» схлопнется какая-то ниша. Кроме того, мы понимаем, что Польша занимает в структуре поставок «Газпрома» — если мы берем предыдущие годы — всего порядка 5%.
«СП»: — Зато у поляков будет выбор: закупать дорогой норвежский газ, или очень дорогой американский…
— По сути, все альтернативы, которые есть у Польши, они дороже на состояние до кризиса. Потому что сейчас из-за коронавирусных ограничений цены очень просели на европейском рынке.
Но когда поляки жалуются, что Германии мы продаем дешевле, хочется им напомнить, что Германия, это принципиально другой партнер «Газпрома». Который, во-первых, закупает более 50 млрд. кубов газа в год — это, мягко скажем, хороший опт. Закупает регулярно. Не устраивает истерик.
Кроме того, Германия создает совместные проекты. Допускает «Газпром» к конечному потребителю на своем рынке. Выстраивает с нашей страной добрососедские, вменяемые отношения, которые приносят деньги и России, и немецким компаниям.
А поляки, что? Если попробовать собрать количество высказываний негативного характера и даже просто нейтрального, то количество негатива в отношении России и «Газпрома», в частности, будет колоссальным. Причем, это говорят люди, занимающие высокие должности, вплоть до президента. Это, как?
Поэтому я уверен, даже если контракт с Польшей не будет продлен, «Газпром» не сильно расстроится. Он пойдет на биржу, и поляки будут покупать газпромовский газ по биржевым ценам.
Обратите внимание. «Газпром» и сейчас не стал бегать за поляками и требовать продления транзитного контракта по газопроводу «Ямал-Европа». В компании просто сказали, «вы хотите европейских правил — не вопрос. Мы пойдем на ваши аукционы, действующие по европейским правилам под контролем европейских регуляторов. То есть, под контролем центральных органов, на которые вы, дорогие поляки, влиять не можете. Соответственно, нас эти условия полностью устраивают».
И «Газпром» пошел туда. Сократил прокачку до третьего квартала текущего года. И под третий квартал забронировал 80% мощностей польского участка газопровода по цене, которая на три процента выше той, которая была в прошлом году. То есть, примерно на уровне инфляции.
Поэтому я не думаю, что здесь вообще будет какая-то большая проблема. Польша сильно переоценивает важность своего рынка и недооценивает способность «Газпрома» работать по европейским правилам.
Новости России: Стала известна доля россиян, у которых во время карантина упала зарплата
