Событие дня:
Москва C
Кризисные центры, психотерапия, в том числе и бесплатная (если поискать, можно найти) — это то, что должно стать объектом внимания, если в самоизоляции вы задумались о том, что жизнь дала трещину, или о том, чтобы убить соседа, который мешает спать.
Карантин, самоизоляция, другого выхода нет. Это, в общем, понятно любому, кто мыслит о вещах, отличных от «как же я пойду в маникюрный салон» и «почему я не могу выпить с друзьями в любимом баре». Где-то натыкалась на статистику: один нонконформистски разгуливающий по городу москвич с пятипроцентной вероятностью убивает одну бабушку или одного дедушку. Не помню; страшных статистик слишком много, голова мутится.
Мутится голова. И это-то основная проблема: если бары и маникюрные салоны — то, без чего можно прожить, то заключение в четырех стенах представляет собой реальную угрозу для человеческой психики.
Моя подруга Наталия Никифорова — директор кризисного центра «Птицы» для жертв насилия в Петербурге. Волонтеры кризисного центра снимают шелтер — убежище для тех, кому срочно нужно покинуть опасную территорию, например избивающего мужа. Так вот, сейчас этот шелтер переполнен.
— Количество обращений увеличилось раза в три, — говорит она. — Людям тревожно и страшно. Очень много звонков с прицелом на будущее: «А вот если что, то вы примете меня, поможете?» Растут обращения, начинающиеся со слов «Меня выгоняет муж/партнер, а я из другого города и прописки в Петербурге нет». Мне хочется плакать, потому что мы можем принять такое малое количество людей, а сейчас еще и карантин, все еще сложнее, — говорит Наталия.
Обусловлено это, конечно, не только тем, что люди заперты друг с другом в четырех стенах. Люди еще и боятся будущего. И это объяснимо. Вот был безопасный мир — а теперь в нем гуляет пандемия, и совершенно ничего с ней нельзя сделать.
Нервы не выдерживают. Срывы, ссоры, агрессия — и вот уже дом становится небезопасным пространством, где обезумевший от паники мужчина может убить тебя быстрее, чем коронавирус.
Но не все случаи, конечно, настолько критичны. Многие обращаются в центр за психотерапией. В том числе за семейной психотерапией — чтобы научиться жить в четырех стенах, не ненавидя своего партнера.
— Мы — шелтер в самоизоляции. Один администратор в моем лице и шестеро подопечных. Полна коробочка. Шесть совершенно разных женщин, разного возраста, с разными характерами, разным опытом, но объединенные тем, что примерно в одно время оказались в состоянии «Моя жизнь рухнула, и я не знаю, как ее собирать обратно и куда пойти».
Добавим сюда нынешнюю ситуацию и получим обалденное комбо: никто не знает точно, что с работой, судами, алиментами, выплатами, законами и вообще самой жизнью. Не выходи из комнаты, читай Бродского, смотри сериалы. Самосовершенствуйся, переходи на правильное питание, учи английский, — говорит Наталия.
…Самосовершенствоваться сразу после того, как твой мужчина сказал тебе, что ты — дешевая ошибка, не годная ни на что, очень сложно. Или после того, как твои родители ушли в чудовищный запой и выставили тебя из дома со словами «Ты можешь нас заразить, ты же шляться будешь, как молодежь». Или после слов: «Да это вообще не мой ребенок». Впасть в ступор — легко. Наташа пытается быть тамадой, развлекать их, собирать в кучку несчастных, разваливающихся на куски жертв насилия. Наташе тоже тяжело. Она бросила все дела и полностью сосредоточилась на работе кризисного центра. Наташа тоже сидит в четырех стенах, ее психика пытается выдать панические нотки, но нужно работать. И Наташа работает. Она веселая, она бодрая и придумывает занятия для подопечных.
— Несколько дней у нас каждый вечер была комната плача, — рассказывает и показывает она, разумеется, по вотсапу. Девушки рассказывали каждая свою историю, обсуждали, обнимались. С психологами они общаются по скайпу, каждая индивидуально, но ведь это не все время. Каждый день нужно делать хоть маленький, но шаг: из травмы в жизнь. Мы устраивали исповедальню, «Модный приговор», спа-салон. Мы играли в крокодила. Мы писали стихи. Пели. Танцевали. Пекли булочки. Мы сейчас с тобой разговариваем, а на кухне идет обсуждение: что делаем вечером, хатха-йогу для начинающих или сделаем пиццу и съедим ее за сериалом. Уже пятый сезон «Однажды в сказке» смотрим, между прочим. Вообще начинаем привыкать, учимся жить вместе.
Мне кажется, что это похоже на то, как будто у меня вдруг появились родственники, о которых я раньше ничего не знала. И они друг о друге не знали тоже. Еще иногда кажется, что это все кино. И скоро голос за кадром скажет что-нибудь мудрое. Там еще музыка такая играет, грустная и нежная, — признается Наташа.
Обращения — самые разные. Недавно в кризисный центр написала женщина, сын которой не вполне здоров психически и склонен к разрушению, повреждениям, агрессии. В изоляции все эти черты обостряются. А уходить от ребенка — ну куда от него уйдешь? В данном случае кризисный может оказать только психологическую помощь.
Кризисные центры, психотерапия, в том числе и бесплатная (если поискать, можно найти) — это то, что должно стать объектом внимания, если в самоизоляции вы задумались о том, что жизнь дерьмо, или о том, чтобы убить соседа, который мешает спать. Но лучше не доводить до подобного. Выросший уровень агрессии, повышение эмоциональной тревожности, резко участившиеся конфликты — это уже повод задуматься о том, что все идет не так. И что о своем психическом здоровье надо позаботиться.
Источник
