30 мая SpaceX осуществила первый пуск Crew Dragon с экипажем на борту с 39-го стартового комплекса Космического центра имени Джона Фицджеральда Кеннеди во Флориде. Пуск к МКС стал вторым для Crew Dragon и первым, проходящим с экипажем на борту. Более того — это вообще первый американский пилотируемый запуск за девять лет. На околоземной орбите космический корабль пробудет от одного до четырех месяцев в зависимости от состояния солнечных панелей Crew Dragon, после чего астронавты должны вернуться на Землю. Главной целью миссии Crew Dragon называется проверка систем корабля и готовности экипажа к работе с ним. Примечательно, что успешное завершение миссии космического корабля означает потерю «Роскосмосом» монополии в доставке людей на МКС. При этом некоторые СМИ уже окрестили это событие «похоронами российской космонавтики». В соцсетях его обсуждают с такой эйфорией, с какой обсуждали разве что полет Гагарина. Понятно, какое это значение имеет для США — они смогут сэкономить кучу денег, не прибегая к услугам «Роскосмоса». Но, наверное, намного серьезнее тут идеологический эффект. — Идеологический эффект тоже есть, конечно, — говорит политолог Алексей Анпилогов.— В прошлый раз точно такая же эйфория была при запуске «Колумбии» в апреле 1981 года, хотя тогда перерыв американских пилотируемых полетов составлял всего лишь шесть лет. И понятное дело, что для США Россия всегда была таким мерилом американских успехов в космосе, несмотря на то, что нашу стану любят называть «бензоколонкой» и «страной с разгромленной в прах экономикой». США всегда рассматривали Россию как основного конкурента в освоении космического пространства. Казалось бы, сравнивайте себя с тэйкунавтами, вы же в геополитическом и геоэкономическом плане сражаетесь с Китаем, но все равно Россия воспринимается как главный конкурент. И это восприятие абсолютно обосновано, поскольку и по числу запусков, и по количеству реализуемых космических программ Россия является главным конкурентом США. Можно, конечно, спорить, что где-то на равных, а где-то США впереди, где-то мы, а все остальные: Китай, Япония, Индия — они являются «второй лигой» космических держав. Касательно «потерь» для России, во-первых, деньги были не такие большие. Даже несмотря на то, что в последнее время место на «Союзе» стоило 90 млн. долларов, но это не было столь существенно в бюджете «Роскосмоса». Основное финансирование и в России, и в США — это государственные деньги. И не нужно тут превозносить Маска, мол, вот частный капитал… Просто частный капитал взял государственные деньги и их освоил. И в этом отношении Маск ничем не отличается от частных подрядчиков программы «Аполлон» — напомню, там практически все было сделано отнюдь не «редстоуновским» арсеналом армии, а частными подрядчиками: и лунно-посадочный модуль, и сам корабль и даже ракета. Да, «Роскосмос» потеряет бонусные деньги, но ему важнее сейчас сосредоточиться на собственном плане освоения космоса. Еще раз повторю, США нас воспринимают как конкурента, потому что у России есть свои оригинальные и уникальные космические программы. Те же космические обсерватории «Спектр-Р» — они находятся на переднем крае астрономии, ничем не хуже, чем пресловутый «Хаббл». Просто нужно не терять этой инновационности, этой инициативности, и все получится. Кстати, в плане денег ничего не потеряно, и уже объявлено, что речь идет даже не об одном месте, которое до конца года будет продано, а то том, что «Роскосмос» и НАСА уже подписали соглашение, в соответствии с которым космонавтам будут выделяться места на «Дрэгонах» или на новых кораблях «Боинга». Так и американские астронавты продолжат летать на «Союзах». Я хочу привести пример, что с пуском НАСА альтернативных грузовых кораблей, полеты «Прогресса» к МКС никуда не делись, в том числе, доставляются и американские грузы. — Для США это действительно важное событие, — считает доктор политических наук, профессор МГУ Андрей Манойло. — И дело здесь не только в конкретном реальном достижении компании Маска — первом частном пилотируемом полете. И даже не в том, что благодаря этому прорыву США в будущем (не сразу, разумеется, но скоро уже) смогут отказаться от российских «Союзов» и «Салютов». В условиях сокращения государственного финансирования (бюджет НАСА много лет урезался до минимума) США сумели решить проблему развития отрасли путем привлечения в отрасль частных корпораций — таких, как «бизнес-империя» Маска. И частники сделали то, на что у государства не хватало средств. Причем сделали в рекордно короткие сроки (с 2002 по 2020 гг.) и с динамикой, сравнимой разве что с «космической гонкой» ХХ века. А у нас в это время только государственные бюджеты осваивали, отращивали животы (в прямом смысле) и занимались самопиаром. Это и обидно. «СП»: — Для нас, что это значит? Мы просто лишимся денег или опять же это удар в медийном плане? Тут многие уважаемые издания пишут, что это похороны российской космонавтики… — Это, разумеется, не похороны российской космонавтики, потому что надо отделять космонавтику и все те паразитические дутые «управленческо-аналитические» структуры, которые на нее сверху навесили. Космонавтика по-прежнему на высоте (по духу). Только вот сделать ничего не может. Вот отсюда и разница: за 18 лет Маск дал США 9 моделей «Фальконов» и один пилотируемый полет, а наши менеджеры от космонавтики — целую серию резонансных уголовных дел. То есть, их космонавтика работает на полеты и программы, а наша — на уголовные дела. И если такой бардак есть, то менять нужно не мебель, а персонал. «СП»: — Если глянуть по соцсетям — прямо как полет Гагарина. Почему такая эйфория? — Любой реальный результат всегда дает резонанс. А у Маска результат — реальный. Вот и эйфория. А где результат у «Роскосмоса»? «СП»: — То, что этот полет осуществлен частником, а не государством, что-то меняет? Как-то отражается на престиже американской космонавтики и космонавтики вообще как системы, являющейся стратегической государственной отраслью? — Ничего не меняет. Феномен Маска был бы не возможен, если бы за его спиной не стояло государство. Так, первые его разработки «Фалькона» были осуществлены на грант, полученный от НАСА. Полученный Маском результат — это, скорее, результат государственно-частного партнерства. Хотя и ценность личной инициативы здесь ни в коем случае нельзя недооценивать. «СП»: — Есть ли, по-вашему, будущее у такой частной космонавтики? Или Маск все же исключение? — Маск — это тренд. Обязательно будут и другие. «СП»: — Чем в чисто медийном плане может ответить Россия? Да, у нас первый спутник, первый космонавт, у них Луна и первый частный полет. Мы проигрываем медийную гонку или пока нет? — Отвечать надо не в медийном плане, а конкретным делом. А в реальном секторе у нас — одни провалы. Космическая одиссея: Батут работает: Илон Маск ответил Рогозину после запуска Crew Dragon Новости России: В «Роскосмосе» не понимают «истерики» вокруг запуска корабля Илона Маска