Новость о том, что Путин создал резерв из сотрудников правоохранительных органов для наведения порядка в Беларуси, на Западе вызвала шквал критики. Правительство Польши в лице премьер-министра Матеуша Моравецкого призвало Россию «немедленно отказаться от планов военной интервенции в Беларусь под ложным предлогом „восстановления контроля“ — враждебного акта, нарушающего международное право и права человека белорусского народа». Похожее заявление в интервью немецкому изданию Bild сделал генсек НАТО Йенс Столтенберг. А вот на Украине предлагают не воспринимать всерьез слова хозяина Кремля. Бывший разведчик КГБ и сокурсник Путина Юрий Швец считает, что российские войска никуда не войдут, поскольку их… не существует. «Этих войск, так называемых „вот Россия войска введет“, у нее нет. Российские вооруженные силы созданы бывшим торговцем мебелью Сердюковым по личному указанию Путина. И Сердюков знал, зачем это нужно сделать. Это было сделано для понтов». Впрочем, есть в словах Швеца зерно здравого смыла — даже он признает, что на подмогу Лукашенко идти не нужно. Нет вопросов, которые на территории Беларуси могли бы решать силовики из другой страны при отсутствии внешней угрозы. Батька, правда, настаивает, что такая угроза существует и исходит от Польши. Там кто-то заявил, что в случае распада Беларуси поляки отхватят себе Гродненскую область. «Они об этом уже в открытую говорят, спят и видят», — возмущается Лукашенко. О ком идет речь, непонятно. Никто из официальных представителей Варшавы просто не мог публично предъявить права на Гродненскую область. Скорее всего, это сделал какой-то журналист или представитель псевдоэкспертного сообщества. И что с того? Польские националисты уже не одно десятилетие грезят о возвращении территорий Западной Украины и Беларуси, которые вошли в состав СССР в сентябре 1939 года. А белорусские националисты предъявляют права на Вильнюс (Вильно), литовские националисты — на Калининград. Для Восточной Европы это нормальная практика. Путин, видимо, тоже понимает иллюзорность польско-литовской военной угрозы. В интервью Брилеву он даже не заикнулся о том, что Беларуси может понадобиться помощь для защиты от иностранных интервентов. Речь шла о другом. «Александр Григорьевич попросил меня сформировать определенный резерв из сотрудников правоохранительных органов, и я это сделал. Но мы договорились также, что он не будет использован до тех пор, пока ситуация не будет выходить из-под контроля, и когда экстремистские, я хочу это подчеркнуть, элементы, прикрываясь политическими лозунгами не перейдут определенных границ и не приступят просто к разбою: не начнут поджигать машины, дома, банки, пытаться захватывать административные здания и так далее», — отметил президент России. Поскольку ситуация под контролем, упомянутый резерв не используется. И вряд ли будет использоваться. За годы правления Лукашенко правоохранительная система Беларуси показала свою прочность. Кадрового дефицита в ней нет. Если возникнет необходимость, силовики снова начнут жестко пресекать любые акции. Пока что в этом нет необходимости: оппозиция публично отказывается от насильственных методов свержения власти и не предпринимает никаких резких телодвижений, манифестации носят подчеркнуто мирный характер. С другой стороны, как показывает опыт украинского Майдана, протест в любой момент может радикализоваться. Нужен только повод вроде избиения «онижедетей» в ночь с 29 на 30 ноября 2013 года или принятие Верховной Радой так называемых диктаторских законов 16 января. А вот причины обострения ситуации в феврале 2014 года доподлинно неизвестны. Вероятно, организаторы массовой бойни в центре Киева уже и не искали никакого предлога для того, чтобы пойти в последнее решительное наступление на «кровавую банду». Янукович тоже предлагал Путину обсудить возможность «использования отдельных подразделений Вооружённых Сил Российской Федерации» для «восстановления законности, мира, правопорядка, стабильности и защиты населения Украины». Разница только в том, что соответствующее письмо президент России получил уже после государственного переворота — 1 марта 2014 года. К тому моменту Янукович уже десять дней был де-факто отстранен от власти (де-юре Верховная Рада тоже оформила его «самоустранение» антиконституционным постановлением). Не существовало законной власти, которой российские силовики могли бы прийти на подмогу. Можно было разве что вернуть Януковича в Киев на танке. Кремль если и рассматривал этот сценарий, то к 1 марта уже окончательно от него отказался. В случае с Беларусью Путин и Лукашенко решили не наступать на украинские грабли. К возможной радикализации протеста и попытке переворота они подготовились заранее: президент России не только получил просьбу о формировании российского силового резерва для поддержки официального Минска, но и удовлетворил её. Это отнюдь не единственный мощный сигнал, который получили Запад и «оседлавшие» белорусский протест оппозиционеры. В том же интервью Путин поддержал планы Лукашенко провести конституционную реформу и впервые раскритиковал деятельность так называемого Координационного совета по трансферу власти. «Вы обратили внимание, что Конституционный суд Белоруссии вынес решение, что создание каких-то надконституционных, не предусмотренных Основным законом страны, органов, которые пытаются перехватить власть, абсолютно недопустимо. И с этим трудно не согласиться», — заявил президент РФ. Примечательно, что представители Координационного совета накануне весьма лестно высказывались о России, обещали выстраивать с ней добрососедские отношения и даже призывали Москву стать посредником в их диалоге с Лукашенко. Путин от этого предложения демонстративно отказался. Историю с «вагнеровцами» он назвал провокацией украинских и американских спецслужб — сегодня эта версия в России считается официальной. Пусть так. Только почему Батька, будучи опытнейшим политиком, так легко позволил обвести себя вокруг пальца? Было бы наивно полагать, что в Кремле уже забыли о предвыборных ходах Лукашенко. Но внешним игрокам нужно продемонстрировать именно это: президентом России и Беларуси по-прежнему связывает крепкая, ничем не омраченная дружба. Поэтому перед Кремлем не стоит вопрос целесообразности поддержки режима Лукашенко. Еще одна новость в тему: пресс-служба белорусского лидера сообщила, что он договорился с Путиным о рефинансировании долга в размере 1 миллиарда долларов. «То есть мы у себя этот миллиард долларов, договорившись с Россией, оставим. И это будет хорошее подкрепление нашей национальной валюты», — заявил Лукашенко. За полмесяца белорусская валюта опустилась по отношению к доллару более чем на 8% (по отношению к евро — на 7,98%). Причины девальвации лежат на поверхности: политическая неопределенность заставляет людей переводить сбережения в доллары. «По косвенным признакам, сейчас валюту покупают все — и население, и предприятия, и сами банки. Точнее, та часть населения и те предприятия, у которых для этого есть свободные рубли, — утверждает старший аналитик «Альпари Евразия» Вадим Иосуба. Затормозить процесс обесценивания белорусского рубля, опять-таки, помогает Россия. Выходит, Кремль помогает Лукашенко по всем фронтам: и дипломатически, и экономически, и (если возникнет необходимость) физически. Путин отказался от роли посредника, которую ему отводили на Западе. Ставки сделаны. Постсоветское пространство Лукашенко высказался о российском резерве силовиков для Минска Лукашенко заявил, что поляки и литовцы зажрались Афонин оценил появление Лукашенко с автоматом в руках Жириновский оценил признание Путина о подготовке российских силовиков для Белоруссии (2311)