В конце этой недели появились сообщения, что министр иностранных дел Ирана Аббас Аракчи планирует посетить Москву 23 июня и встретиться с президентом РФ Владимиром Путиным. На сайте МИД России мы пока не нашли подтверждения этой информации. На сайте Кремля подтверждения этого визита тоже нет. Однако понятно, что в контексте нынешней ситуации, в связи с нападением США на Иран в ночь на 22 июня, могут быть и внеплановые визиты. Тем более, что РИА «Новости» в воскрсенье днем сообщило, что Аббас Аракчи планирует в понедельник встретиться с российским президентом. Позиция России в этом конфликте двойственная. По крайней мере, такой она была до того, как США нанесли ракетно-бомбовый удар по ядерным объектам Ирана. Сначала СМИ сообщали, что в разговоре с президентом США Дональдом Трампом Владимир Путин предложил свое посредничество в решении ближневосточного конфликта. Позднее президент России свою позицию скорректировал. На Петербургском экономическом форуме (ПМЭФ) он заявил, что Россия не стремится к посредничеству в урегулировании конфликта между Израилем и Ираном, но предлагает свои идеи. «Как вы знаете, мы в контакте и с Израилем, и с нашими иранскими друзьями. У нас есть некоторые предложения с нашим участием. Мы ни в коем случае не стремимся к посредничеству: мы просто предлагаем идеи», — сказал российский президент. Ранее проходила информация, что Иран выбрал в качестве посредника Кипр. В Тегеране обратились к президенту Кипра Никосу Христодулидису с просьбой передать израильским властям «ряд посланий». Об этом еще 15 июня сообщила The Jerusalem Post со ссылкой на президента Кипра. Принял ли во внимание эти послания Тель-Авив неизвестно. Но хорошо известно, что атаки Израиля на Иран продолжались всю последнюю неделю, а 22 июня в войну вступили США. В чем может состоять теперь миссия главы иранской дипломатии в России, если, конечно, визит состоится? С одной стороны, у нас с Ираном есть Договор о стратегическом партнерстве, в котором, однако, не оговорено участие в военных действиях в случае нападения на одну из сторон. До 13 июня Россия, можно сказать, считалась главным союзником Ирана. Но до сегодняшнего дня мы, в отличие от США и коллективного Запада, ограничивались лишь заявлениями о своих благих намерениях, пока Израиль при поддержке США вел войну без правил. Чего ждет от России Иран? И о чем, предположительно, может пойти речь на переговорах главы МИД Ирана с Владимиром Путиным? С таким вопросом мы обратились к политологу, этническому иранцу, эксперту Арабо-Евразийского аналитического центра Дмитрию Бридже, который недавно вернулся из Ирана. — Я три недели назад вернулся из Ирана, ситуация там тревожная. Израиль наносит удары, многие люди уезжают в пригород, но потом, когда все стихает, возвращаются в свои дома. За последнее время на территории Ирана было выявлено очень много разведчиков «Моссад». Похоже, в стране действовала целая разветвленная сеть. В основном это граждане соседних государств. Думаю, на встрече с президентом России глава иранского МИД будет обсуждать, как скоординировать возможности наших разведок, чтобы противостоять «Моссад». По моим данным, будут обсуждать и военные вопросы, но детали иранская пресса не афиширует. Скажу только, что речь пойдет об обмене военным опытом. Наши страны оказались в схожих ситуациях. На иранское хранилище ракет и на российские военные аэродромы атаки произошли по схожему сценарию. России угрожают ударами «Таурусов» в глубь ее территории. Очевидно, Иран хочет понять опыт России, чтобы защитить себя. Думаю, у России будут встречные предложения. К примеру, по беспилотникам. «СП»: Некоторые эксперты высказывают мнение, что Россия пожертвовала поддержкой Ирана в обмен на лояльность США по украинскому вопросу. Нет ли на это со стороны Ирана обид? — В Иране понимают, что успешное завершение спецоперации на Украине — приоритет для России. В то же время в Тегеране не хотят упускать возможности российского руководства взаимодействовать с Израилем и с США. «СП»: В Иране ничего не ответили на предложение Владимира Путина, когда тот предложил свое посредничество. Означает ли это, что Иран больше не доверяет России? — Соглашусь с тем, что определенный уровень недоверия в отношении Ирана к России есть. Есть разногласия по торговым коридорам и торговым путям. К тому же внешняя политика Ирана отличается от российской. В Москве — за многополярный мир, а Иран выстраивает сейчас Ось сопротивления и борется за объединение исламского мира. Но это не значит, что Иран не может взаимодействовать с Россией в рамках прагматичных решений, — считает политолог-иранист Дмитрий Бридже. Может ли Россия оказать Ирану конкретную военную помощь или речь на переговорах главы иранского МИД с Владимиром Путиным пойдет исключительно о дипломатических маневрах? С таким вопросом мы обратились к доценту кафедры политического анализа РЭУ им. Плеханова Александру Перенджиеву. — Иран заинтересован в первую очередь в конкретной военной помощи. Тегеран интересуют новейшие системы ПВО. Иран внимательно наблюдает за тем, как российская ПВО защищает российские города от прилетов со стороны Украины и не только. Очевидно, появились вопросы и предложения. «СП»: Аббас Аракчи — дипломат, глава МИД Ирана. Логично предположить, что он будет говорить не столько о вооружениях, сколько о посреднических усилиях России в решении ближневосточного конфликта. Какую роль в его урегулировании может сыграть Россия? Задам вопрос проще: о чем глава иранского МИД может попросить Владимира Путина? — Иран заинтересован в дипломатической защите России — и на уровне ООН, и в плане личных контактов российского президента с руководством США и Израиля. Не исключаю, что глава иранского МИД попросит Владимира Путина донести до президента США какую-то позицию своего государства или передать мессендж. Видимо, посредничество Кипра не особо помогло. Насколько я знаю, в Иране приняли Фетву — официальное письменное заключение мусульманского религиозного правителя — о готовности этого государства не приобретать и не применять ядерное оружие. Иран готов присоединиться и к Договору о нераспространении ядерного оружия. «СП»: Планируемый визит главы иранского МИД в Россию — очень красноречивый шаг. Значит ли это, что Россию будут просить о посредничестве? — Думаю, об этом и будет идти речь за закрытыми дверями. У России есть контакты с руководством Израиля, спецпредставитель США по Ближнему Востоку Стив Уиткофф — частый гость в Москве, с ним у Владимира Путина хорошие личные контакты. Но, помимо этого, иранская дипломатия знает: у российского президента и Дональда Трампа нормальные, конструктивные личные отношения. Возможно, иранский гость попросит это использовать для каких-то личных договоренностей и гарантий. На Западе и на Востоке знают: Владимир Путин — сильный и гибкий переговорщик.