Шестьдесят два сбитых немецких самолета, фирменная «атака с земли» и первые воздушные бои на реактивных истребителях — ровно 100 лет назад, 8 июня 1920-го, родился выдающийся советский ас Иван Кожедуб. Он летал до конца 1960-х и освоил десятки типов машин. «Проблемный» летчик На фронт будущий ас попал осенью 1942-го — записался в 240-й истребительный авиаполк. А первый воздушный бой провел на истребителе Ла-5 в марте 1943-го. Кожедуб был ведущим в паре с другим истребителем — звено охраняло аэродром от налетов противника. Однако «первый блин» вышел, как это часто случается, комом. Вскоре после взлета Иван потерял из виду напарника. А решив атаковать группу вражеских бомбардировщиков, попал под огонь «мессершмитов” и оказался в зоне обстрела нашей зенитной артиллерии. Истребитель удалось посадить с большим трудом — на фюзеляже насчитали десятки пробоин. «Зенитный снаряд попал в левый бок машины, еще один — в хвост. Самолет клюнул носом. Я еле удержал его на высоте 500 метров, — писал в мемуарах ас. — Все вражеские самолеты ушли на запад. За ними погнались, взлетев с аэродрома, наши истребители. Но они опоздали. А я не мог к ним примкнуть. Куда там! Мой самолет совсем изранен, рулевое управление нарушено. И обиднее всего, что противник уходит, а мне даже не удалось открыть огонь. Я упустил время — где-то на маневре потерял драгоценные секунды. Не было у меня сноровки, не умел я еще быстро сближаться с врагом. Самолет еле держался в воздухе. Не выпрыгнуть ли с парашютом? Но я сейчас же отогнал эту мысль. Твердо решил посадить израненную машину». После неудачного дебюта летчика реже допускали к полетам и даже хотели перевести в наземную службу. Но за Ивана вступился командир эскадрильи, увидевший в нем большой потенциал. Кроме того, выпускник Чугуевского авиаучилища налетал уже более пятисот часов, а у вновь прибывавших пилотов за плечами было всего по 30-50 часов в небе. В руководстве решили не разбрасываться опытными кадрами и дали Кожедубу второй шанс. Истребитель «Юнкерсов» Первый немецкий самолет — пикирующий бомбардировщик «Юнкерс-87″ — Иван сбил летом 1943-го на Курской дуге, в сороковом по счету боевом вылете. «Его излюбленной тактикой стала так называемая «атака с земли» — рискованный и очень опасный прием, — рассказывает РИА Новости историк авиации Николай Бодрихин, знавший легендарного аса лично. — Несколько раз Иван даже привозил в предкрылках своего «лавочкина» ветки — буквально сбривал кроны деревьев. Летчик был классный, с фантастической реакцией, умением прицеливаться (корпусом самолета. — Прим. ред.) и чутьем, когда необходимо открывать огонь». Историк напомнил, что Иван Кожедуб, которого немцы так ни разу и не сбили, был рекордсменом по числу уничтоженных пикировщиков Ю-87 — 18 штук. На таком летал знаменитый гитлеровский ас Ханс-Ульрих Рудель, единственный награжденный рыцарским крестом с золотыми дубовыми листьями, мечами и бриллиантами. «Случались и неудачи. Как-то Иван охотился над Балтийским морем и поймал в прицел Do-217 – редкий трофей, — продолжает Бодрихин. — Долго его преследовал, тот огрызался из пулемета и, видимо, зацепил крыло истребителя Кожедуба. Самолет потерял устойчивость, упала скорость, к тому же заканчивалось горючее. Пришлось отпустить бомбардировщик и возвращаться на аэродром. Летчик потом вспоминал и жалел об этом всю жизнь». В апреле 1945-го прославленный ас сбил пару американских истребителей Ф-51 «Мустанг» — этот инцидент в годы Великой Отечественной огласке старались не предавать. Его спровоцировали сами союзники, не разобравшиеся, кто свой, кто чужой. «Кожедуб увидел в небе американский B-17 и два увязавшихся за ним немецких “мессера”, — объясняет историк. — Истребители прикрытия отстали от бомбардировщика километров на пять. «Мессеры» Иван отпугнул пулеметной очередью, а американцы с дистанции около километра открыли по нему огонь. Видимо, приняли за немца. «Кому огня!? Мне?!» — возмутился Кожедуб. Тут же выполнил переворот полупетлей и сбил сначала одного, потом другого. Первый взорвался в воздухе, второй совершил аварийную посадку на нашей территории». Небо Кореи Трижды Герой Советского Союза, полковник Иван Кожедуб продолжал летать и после войны. Летом 1950-го ему, уже выпускнику Военно-воздушной академии, поручили секретное правительственное задание. «США втянулись в корейский конфликт под флагом ООН, — говорит профессор СПбГУ Сергей Ланцов. — При этом они использовали прежде всего преимущество своей авиации, что серьезно влияло на ход боевых действий. Особенно это стало заметно осенью 1950-го, когда в войну вступили так называемые китайские народные добровольцы, а американцы значительно активизировались». Ни у Северной Кореи, ни у китайских добровольцев авиации практически не было. Поэтому по просьбе КНР Сталин направил в горячую точку советские авиационные части и войска ПВО. Самолеты базировались на территории Китая, летчики носили китайскую военную форму, а на крыльях и фюзеляжах боевых машин красовались северокорейские опознавательные знаки. Пилотам запретили пересекать линию фронта и 38-ю параллель, разделяющую Северную и Южную Кореи. «Впервые применялись новейшие на тот момент истребители МиГ-15, американцы летали на примерно таких же F-86 Sabre, — уточняет Ланцов. — Как их использовать в бою, еще никто толком не знал. Заслуга Кожедуба в том, что он на практике отработал тактику воздушного боя на реактивных машинах». По Северной Корее постоянные воздушные удары наносили знаменитые “летающие крепости” — бомбардировщики B-29 Superfortress. Советские летчики встречали противника на подходе и атаковали. Американцы, как правило, летали с мощным истребительным прикрытием, поэтому в небе завязывались ожесточенные воздушные бои. «Кожедуб как командир дивизии не должен был лично участвовать в боевых действиях, — отмечает профессор. — Но, насколько известно, он все-таки вылетал и даже сбил один американский самолет». В Корее Иван Кожедуб провел почти год. За это время его дивизия одержала порядка двухсот воздушных побед, в том числе сбили 12 «суперкрепостей». Всего же за годы Корейской войны советские асы сожгли около полусотни таких бомбардировщиков.