Событие дня:
Москва C
Несмотря на определенные успехи в борьбе с коронавирусом, экономические последствия эпидемии могут быть очень серьезны. Среди возможных проблем — подорожание хлебобулочных изделий, макарон и т. п. Это случится, если власти не смогут оказать отрасли должную поддержку. Пока Минсельхоз справляется, но от него ждут большего. Как в экономической сфере, так и в области эпидемической безопасности.
«Предприятия мукомолья, работающие по непрерывному графику для обеспечения страны продовольствием, испытывают сложности с закупкой необходимых средств антивирусной защиты и санитарной обработки. Просим оказать содействие в закупке предприятиями мукомолья медицинских масок и антисептических средств» — такая просьба содержится в письме Российского союза мукомольных и крупяных предприятий (копия имеется в редакции) в Минсельхоз.
Также письмо содержит предложения РСМКП в связи с решением ведомства о продаже зерна из Государственного интервенционного фонда (ГИФ). Мукомолы просят выделить предприятиям квоты зерна ГИФ в размере двухмесячного запаса, определить предельный срок отгрузки зерна хранителями в 1 месяц с момента торгов, предоставить льготный тариф на перевозку зерна на переработку, установить предельные расценки на услуги по отгрузке зерна, трехмесячную отсрочку оплаты и проч.
О вмешательстве в ситуацию для исправления ценового дисбаланса РСМКП просил главу Минсельхоза Дмитрия Патрушева в конце марта.
Еще одной из мер Минсельхоза, призванных исправить ситуацию на рынке стало квотирование экспорта зерна. Решено, что до июня включительно за пределы ЕАЭС можно будет вывезти не более 7 млн. тонн. О квотировании экспорта как возможном способе влияния на внутренние цены «СП» ранее говорила руководитель информационно-аналитического департамента Российского зернового союза Елена Тюрина.
Предпринимаемые меры, вероятно, смогут стабилизировать рынок — сдержать рост цен на зерно, а значит, и на муку. А то в некоторых регионах страны уже возникли опасения роста цены на хлеб. Так, в Ингушетии, власти планировали сдерживать их заключением прямых контрактов мукомольного комплекса с пекарнями. Не от хорошей жизни, конечно. О возможном повышении цен на продукты беспокоятся и ритейлеры.
Сможет ли государство справиться с ситуацией?
Вице-президент РСМКП Игорь Свириденко отнесся к объявленным Минсельхозом мерам с надеждой.
«СП»: — Последнее письмо РСМКП к Дмитрию Патрушеву — это уже второе за последнее время обращение по поводу дисбаланса на рынке. После первого Минсельхоз принял решение вмешаться, используя зерновые интервенции. Получается, вы убедили чиновников?
— Мы не утверждаем, что министерство приняло это решение исключительно из-за нашего, мукомолов, обращения. Но и говорить, что это не связанные вещи, значит, противоречить фактам. Теперь же мы предлагаем меры для повышения эффективности механизма торгов по продаже зерна ГИФ.
«СП»: — Среди прочего Минсельхоз решил ввести квоты на экспорт зерна. Это ведь поможет сбалансировать ситуацию по муке?
— Мы эту меру не предлагали. Но квотирование экспорта, конечно, влияет на внутренние цены на зерно. В прошлом году у нас было собрано 75 млн. тонн пшеницы. А потребности для производства продовольствия (для населения, а не животноводства) не превышают 20 млн. тонн. Поэтому говорить, что у нас какая-то нехватка зерна… У нас запас как минимум до нового урожая.
Другое дело, что квотирование экспорта приводит не к тому, что у нас остается больше зерна, а к тому, что у нас остается меньше интересантов, которые могут это зерно отгружать на экспорт. Мы же говорим о диспаритете цен. Ценообразование не соответствует современным реалиям.
Ситуация по своей абсурдности схожа с тем, что сейчас в Европе бензин стал дешевле, чем в России. Почему мы — производители и экспортеры нефти, должны платить за бензин дороже, чем наши европейские покупатели? Также и с зерном. Мы не может продавать зерно дорого за рубеж и поднимать до того же уровня цены у себя в стране.
«СП»: — Приведите, пожалуйста, конкретные цифры…
— В феврале — начале марта цена на зерно внутри страны не менялась, была около 13,08 тыс. рублей за тонну. Через неделю, 13 марта, после роста курса доллара, цена сразу поднялась до 13,35 тыс. рублей, потом 13,60 тыс. рублей, а сейчас — 14,20. То есть за месяц она выросла на 1,1 — 1,2 тыс. рублей. Это очень серьезная цифра, учитывая низкую рентабельность производства.
А ведь в стоимости муки стоимость сырья — зерна — 85%. Поэтому говорить, что мы будем доводить уровень цен сырья до мировых, а муку и хлеб будем каким-то образом сдерживать… А каким образом? Без адресной поддержки государства и регулировании цен на сырье это невозможно. Это экономический нонсенс. Мы надеемся, что те меры, которые определил Минсельхоз, скажутся на рынке нужным образом.
О том, как выживает в условиях эпидемии индустриальное хлебопечение, нам рассказал вице-президент Российского союза пекарей, управляющий АО «Владимирский хлебокомбинат» Алексей Лялин.
— Повышение цены на хлеб для хлебопеков — это всегда болезненный вопрос, требующий кучи согласований, начиная от администраций городов, муниципалитетов, области, ФАС, где-то даже вмешиваются прокуроры, надзирающие за промышленностью. Не говоря уже о согласовании цен в торговле. Так что нам это не нужно. Согласно контрактным условиям, мы должны согласовывать новую цену заранее — за 45 дней. Если решим сегодня — цена вырастит только к июню. Но кто нам оплатит рост цен на сырье, на упаковку, на трудовые затраты, на организацию рабочих мест в условиях коронавируса?
Поэтому хлебопеков надо спрашивать в последнюю очередь о перспективах цен на хлеб. Сначала важно понимать, что происходит у мукомолов, у перевозчиков, у поставщиков топлива, на рынке труда.
«СП»: — Позицию государства можно понять. Хлеб — социально значимый продукт.
— Я вам сейчас расскажу, как государство все это регулирует… Каждый год мы собирали 5,3 млн. тонн ржи. Этого нам всегда не хватало и каждый год мы покупали рожь у Белоруссии в виде муки (платили еще за мешок). В 2019 году мы собрали 1,3 млн. тонн. И при этом неурожай случился еще и у белорусов. Рожь стала стоить на 40% дороже, чем пшеница. Такое было только однажды — в
1960-х годах! Естественно, мука стала еще дороже.
Но даже дорогую рожь купить негде. Не говоря уже о том, что многие регионы в ситуации эпидемии стали придерживать продукты, так как опасаются, что будет дефицит. Во всей нашей великой стране рожь в промышленных количествах производится только в трех регионах.
Помимо ржи подорожала упаковка. Мало того, что она подорожала, так как производится из зарубежного сырья, а значит, связана с курсом валют. Ее тоже трудно купить, так как она производится далеко не в каждом регионе, а там вводятся свои режимы для сдерживания заболеваемости по коронавирусу. Режимы работы предприятий везде разные. Более того, многие частные компании отказываются работать, чтобы не рисковать жизнью и здоровьем своих сотрудников. И их не заставишь. У нас же нет режима мобилизационной готовности или ЧС. Все требования государства носят рекомендательный характер. Это же относится и к производителям масло-жировой продукции, дрожжей. В случае нашей компании первыми подняли цены именно дрожжевики.
Вообще, мы — индустриальные хлебопеки, потребляем 1,5 тысячи товаров и услуг различных отраслей промышленности самых разных направлений. От дизайна и сырья до строительных и финансовых услуг. Это значит, что если цена нашего продукта будет низкая, то эти отрасли не будут развиваться. Например, наша компания обрабатывает 3 тысячи гектаров земли, выращивая рожь и пшеницу. Нам нужны трактористы, комбайнеры, механизаторы. Так мы не можем их найти. Потому что рыночные цены на зерно в прошлых годах были настолько низкие, что зарплата этих людей, которые трудятся в поле целый день, получается ниже, чем у торговых представителей на рынке. Это куда годится?
Все эти проблемы хорошо иллюстрирует статистика. Десять лет назад в России было 1280 предприятий индустриального хлебопечения. Сейчас их по разным оценкам от 400 до 700. Куда они делись? Исчезли, потому что так нельзя жить.
«СП»: — А тут еще коронавирус…
— Вот-вот. В результате Роспотребнадзор выносит постановление об обеспечении санитарно-эпидемиологических мероприятий в пищевой индустрии. Главные санитарные врачи регионов на основании этого выносят свои постановления. Так вот, прописанные там мероприятия обойдутся нашему заводу в дополнительные 25 млн. рублей в месяц! Я не говорю уже о том, что этих денег нет… Но сами требования, знаете какие? Например, горячий цех с непрерывно работающим оборудованием должен каждые два часа обрабатываться хлоросодержащей жидкостью. Я уж молчу про запах, но как это отразится на работниках, а на их детях, на стариках?
А еще есть вопрос безопасности сотрудников. Из нас сделали камикадзе. Всем людям сказали сидеть по домам, беречь родных, семьи, а нас, пищевую индустрию, погнали на работу. Даже спасибо не говорят чиновники. Транспорта лишили. Сотрудники на работу добираются на такси. Эти вопросы не решены. Масок нет. Мы подсчитали, нам нужно 135 тысяч штук. Мы не могли их купить еще месяц назад. Люди, наверное, думают что государство, заставляя нас работать, обеспечило нас всем необходимым. Вынужден разочаровать. Не сделано ничего! Никакой помощи со стороны органы власти пищевая индустрия сейчас не получает. Выживаем сами.
«СП»: — И какой вывод в отношении властей, государства вы делаете?
— Группа компаний, куда входит наш хлебозавод, она объединяет предприятия по всей области, чтобы выполнить постановление главного санитарного врача должна истратить 47 млн. рублей или остановить производство. Мы написали губернатору, что таких денег у нас нет, масок нет, и поэтому предложили закрыться на 14 дней, чтобы подготовиться к требованиям санитарного врача. Если это случится, хлеб подорожает на 20%. Вот какова цена этих безумных чиновничьих инициатив. Такого одномоментного повышения цены на хлеб на моей памяти не было никогда.
Если наши предприятия загнутся, это отразится на множестве предприятий. У нас работает 1,5 тысячи человек и еще несколько тысяч у смежников. Это очень важно для региона. Власть имущие должны понять, что в такие времена надо помогать бизнесу, а не только требовать — доить и не кормить. Если так будет продолжаться, страна останется без индустриальных хлебопеков.
Коронавирус: Собянин обратился к столичному бизнесу
Бизнес в России: Русский абсурд: Россия закупает рожь в Финляндии, своей мало
