Событие дня:
Москва C
«При том, что прогноз инфляции — 4%, ключевая [ставка] — 4,25%, доходность базовых вкладов — четыре с небольшим, мы конечно рискуем, что у нас реальная доходность депозитов с учетом инфляции вернется к ситуации 1995−1996 годов», — заявил председатель правления ВТБ Анатолий Печатников. Это сообщение сразу же попало в топ-листы практически всех новостных агентств и агрегаторов, заставив и без того сильно переживающих за свое ближайшее будущее россиян тревожиться еще больше.
Столь высокопоставленный функционер, правда, уточнил, что имел в виду лишь то, что в связи с этим граждане, скорее всего, начнут искать альтернативные источники сбережений, поскольку, по его словам, в середине девяностых годов прошлого века никто всерьез депозиты как источник сбережений и приумножений не воспринимал, так как инфляция на тот момент превышала ставку по ним. Однако судя по отзывам под этой новостью в популярных соцсетях и мессенджерах, наученные горьким опытом люди увидели в этом высказывании совсем другой смысл.
Сопоставив между собой три наиболее броских в этой новости маркера («глава правления контролируемого государством банка», «вклады населения» и «откат к середине девяностых»), граждане стали строить предположения относительно сроков наступления гипотетического дефолта, а также начала изъятия и заморозки своих банковских накоплений. Это и немудрено — во всей новейшей истории России август неоднократно преподносил населению самые неприятные финансовые «сюрпризы».
«Дело, действительно, как говорится, пахнет керосином, и вклады граждан в очередной раз ждет плачевная судьба?» — поинтересовалась «СП» у экспертов в сфере экономики.
— Да, с психологической точки зрения любое упоминание 90-х годов в России вызывает сильную реакцию, — признал доцент кафедры финансовых рынков и финансового инжиниринга РАНХиГС Сергей Хестанов. — Однако драматизировать конкретно это заявление не стоит. Господин Печатников всего лишь очень правильно указал на существующую проблему, которая заключается в том, что сейчас доходы по депозитам сблизились с инфляцией.
Но она не вчера возникла и не завтра исчезнет. Ничего необычного здесь не произошло, и, если поднять историю банковского дела в России, мы собственно, увидим, что большую часть времени проценты по депозитам покрывали лишь 80−90% инфляции. Это вообще мировая тенденция, что доходность по депозитам стремится к нулю. Так что как раз высокие доходы по депозитам — это, скорее, исключение, чем правило. Потому что надо понимать — депозит является банковским инструментом с очень низким риском, а где низкий риск, там и низкий доход.
«СП»: — Выходит, председатель правления ВТБ прав и в том, что граждане начнут искать альтернативный источник сбережений. В чем он сейчас может заключаться?
— Выбор тут не очень большой. Хорошим аналогом депозитам являются облигации. В частности, облигации федерального займа (ОФЗ) имеют такую же надежность и более высокую доходность. Есть еще облигации крупных российских компаний. Но с ними надо быть очень осторожными, поскольку у них разная надежность, оценить которую без подготовки не всегда просто. Пожалуй, тут можно только посоветовать выбирать акции крупных и надежных предприятий, не гонясь за высокой прибыльностью. Менее крупные компании предлагают, конечно, высокую доходность по своим облигациям, но это сопряжено с высоким риском, можно и дефолт по ним получить.
Для тех, кто, как говорится, любит погорячее, есть фондовый рынок, акции. И, кстати, Московская биржа фиксирует сейчас очередные рекорды по приходу частных кредитов. Но здесь тоже надо проявлять осторожность, потому что сложно оценивать риски. И если рядовой обыватель ринется на этот рынок сломя голову, результат будет, увы, довольно предсказуем.
«СП»: — Соответственно, для банковской системы откат ситуации с депозитами на уровень середины девяностых годов угрозы не представляет?
— Такой сценарий представлял бы угрозу, если бы у банков был дефицит ликвидности. Но сейчас ситуация обратная — в связи с продолжающимся сокращением экономической активности у банков образовался профицит, они не могут эффективно развести те средства, которыми располагают.
«СП»: — А какие-то реальные угрозы нашему банковскому сектору сейчас существуют? Или, может быть, они возникнут в ближайшей перспективе?
— Наш банковский сектор очень неоднородный. У нас существует почти три десятка крупных банков, в которых сосредоточено 90% всех активов, и еще примерно три сотни банков уровнем помельче, между которыми распределено все оставшееся. Соответственно, у них совершенно разные условия, проблемы и перспективы.
Но поскольку подавляющая доля активов размещена либо в государственных, либо в коммерческих с участием государства же кредитных организациях, это сильно снижает все риски. Плюс сейчас у нас, пожалуй, рекордно низкая инфляция за всю историю, а это сильно развязывает руки нашим монетарным властям в применении любых стимулирующих мер и слабо отражается на инфляции. Так что каких-то серьезных рисков для нашей банковской системы внутри страны я в обозримой перспективе не вижу.
«СП»: — Выходит, вовне-то риски все-таки есть?
— Да, тут есть два серьезных фактора, которые российскими властями, увы, не контролируются.
Во-первых, угрозу представляет ухудшение конъюнктуры сырьевых рынков, а конкретнее — угроза падения цен на нефть. Сейчас она, вроде бы, неплохая, но из-за ограничения ОПЕК+ мы существенно сократили объем добычи и, соответственно, экспорта. Что для нас очень болезненно, потому что экономический эффект производит не сама по себе стоимость барреля нефти, а производное от цены и объема продаж.
Вторая угроза связана с тем, что в США началась предвыборная президентская гонка. И очень высок риск того, что по ее итогам в Америке все-таки сменится президент. Кто его знает, какую внешнюю политику он будет проводить. Риторика-то у демократов в отношении России довольно жесткая.
«СП»: — А почему вы делаете акцент только на демократах, забывая о республиканцах?
— Потому что очень велика вероятность того, что победит именно их кандидат. За всю историю Америки ни разу не было так, чтобы кандидат, во время президентства которого США погружались в какой-либо экономический кризис, выборы не выигрывал. Так что если победят демократы, то риторика Джо Байдена имеет все шансы вылиться в новые антироссийские санкции. Куда более жесткие, чем были до этого.
Вассерман заявил, что мир балансирует между вирусной и экономической катастрофами
Опрос: в России на фоне пандемии в два раза выросло страхование жизни
Названы факторы, стопорящие восстановление российской экономики
Размер потребительской корзины россиян могут изменить «задним числом»
