Инциденты последнего времени вызывают вопрос: почему именно казахская нефть стала объектом атак БПЛА и подрыва танкера в Средиземном море?
27 июня, напомним, на танкере Vilamoura, перевозившем 1 миллион бочек с нефтью, произошел взрыв. До этого, по информации агентства Bloomberg, судно якобы заходило в порты России для перевозки казахской нефти. В частности, в Усть-Лугу.
Ранее, в феврале и в марте, громкими событиями в нефтегазовой отрасли стали атаки украинских БПЛА на трубопровод КТК (НПС «Кропоткинская»), который идет от Каспийского моря до Новороссийска, а также удар ВСУ по станции «Кавказская», которая технологически обеспечивает прокачку по этой «трубе».
Подрыв танкера «теневого флота» с казахской нефтью еще расследуют, зато по первым двум ударам всё предельно ясно. Февральская атака поставила под угрозу доставку Казахстаном своего топлива через Россию к Черному морю.
Эту нефть качают на месторождениях Тенгиз, Карачаганак, Кашаган. На 80% она принадлежит западным компаниям, в основном американским: Chevron и ExxonMobil. Еще в начале 90-х Казахстан подписал договоры с англосаксами о разделе продукции. Так что ВСУ косвенно ударили по интересам своих союзников.
Примечательно, что атака на НПС «Кропоткинская», произошла в ночь на 17 февраля, а на 18 февраля была намечена встреча в Эр-Рияде российской и американской делегаций переговорщиков по Украине.
Атака украинских БПЛА на нефтеперекачивающую станцию «Кавказская» 18 марта тоже совпала с политически важным событием: налет произошел через несколько часов после разговора президентов России и США Владимира Путина и Дональда Трампа, во время которого они договорились о прекращении ударов по объектам энергоинфраструктуры на 30 дней.
Почему во многих инцидентах последнего времени, связанных с нефтегазовой инфраструктурой, фигурирует Казахстан в привязке к России? С таким вопросом «СП» обратилась к заместителю генерального директора Института национальной энергетики Александру Фролову.
— Что касается подрыва танкера «теневого флота» с казахской нефтью у берегов Ливии в Средиземном море, я бы не стал делать скоропалительные выводы. Ливия — место неспокойное, там уже 14 лет идет перманентная гражданская война. Не исключаю, какая-то группировка решила таким образом показать свое доминирование в регионе.
С другой стороны, подрыв танкера Vilamoura ставит под вопрос безопасность перевозки нефти «теневым флотом» любой страны. Когда Bloomberg пишет открытым текстом про «теневой флот», который подрывают то ли мины, то ли подводные торпеды — это сигнал: пользоваться надо только застрахованными судами. И это косвенный намек на то, что транспортировка нефти «теневым флотом» России — это небезопасно.
«СП»: Удар ВСУ по трубопроводу КТК, который идет от Каспийского моря до Новороссийска, а затем по станции «Кавказская» — это вызов России или Казахстану?
— Это вызов многим. КТК — консорциум, куда входят несколько стран. За 2024 год по нему было прокачано 63 млн тонн нефти, из них 54 млн приходится на Казахстан.
Но по нему же идет и нефть «Лукойла». Мне не совсем понятно, почему ВСУ ударили по этому КТК, ведь по «трубе» идет казахстанская нефть, в которой Запад крайне заинтересован, она — замена российской.
У меня складывается ощущение, что на Украине просто не понимали, куда и по чему бьют. В результате получился «выстрел в ногу» накануне российско-украинских переговоров в Эр-Рияде. В Европе ВСУ за этот шаг точно не похвалили.
«СП»: Но они после этого не остановились и 18 марта ударили по НПС «Кавказская». По ней тоже шла прокачка казахстанской нефти. ВСУ и об этом не подозревали? Слишком много совпадений…
— Что касается удара по НПС «Кропоткинская», входящей в трубопроводную систему КТК, думаю, что на Украине не стали особенно вникать в детали. Просто исходили из того, какая нефтяная инфраструктура наименее защищена.
Вероятно, казахская сторона не предприняла должные меры для защиты своей нефтяной инфраструктуры, пренебрегли безопасностью, в итоге НПС «Кропоткинская» был нанесен сильный ущерб.
Вообще, КТК — международный проект, созданный для транспортировки нефти из Западного Казахстана к Черноморскому побережью. Протяженность трубопровода превышает 1500 км, мощности позволяют поставлять до 72,5 млн тонн казахстанской нефти в год и до 83 млн тонн в целом с учетом российской. В КТК собственники нефти платят за ее прокачку. После ударов ВСУ пострадали все акционеры.
Возможно, на Украине решили тем самым нанести ущерб отношениям России с другими странами.
Но в итоге Киев получил дипломатическую реакцию из Астаны. Во второй раз Казахстан не стал молчать и потребовал разъяснений и официального ответа от Украины по атакам на КТК. Об этом сообщил заместитель министра иностранных дел Казахстана Алибек Бакаев.
«СП»: Выходит, этими ударами ВСУ нанесли ущерб не столько России, сколько себе и своей репутации?
— Именно так. На фоне российско-американских переговоров у ВСУ не получилось получить преимущество на поле боя, и в Киеве решили продемонстрировать силу при помощи терактов.
Удары по международной нефтяной инфраструктуре, расположенной в России, я ставлю в один ряд с терактами по российским военным аэродромам со стратегической авиацией. В обоих случаях киевский режим показал свою террористическую сущность и опасность для международного сообщества.
Последние новости о рынке нефти, газа, а также стоимости бензина и дизеля, — в теме «Свободной Прессы».
