Японские журналисты начали что-то подозревать. Проанализировав последние высказывания Владимира Путина о споре вокруг Южных Курил, они пришли к выводу, что Россия никогда не расстанется с островами. Это может стать началом конца для мифа об «исконных японских землях», который придумали в США с целью поддерживать конфликт между Москвой и Токио. Даже в российских СМИ можно прочитать о том, что в Японии на наших Южных Курилах сошелся клином белый свет. Мол, острова – это часть национальной истории, священный символ, память предков, земли духов, в общем, то, от претензий на что в Японии отказаться не могут, иначе перестанут быть японцами. Как Косово для Сербии, например, где лежат мощи сербских святых, стоят древние монастыри, когда-то располагалось ядро сербского государства и находится Косово поле, в кровопролитной битве на котором в 1389 году объединенные силы сербских князей потерпели поражение от османов, после чего их земли стали колонией Порты. Но в японском случае, в отличие от сербского, мы имеем дело с пропагандой. Не в том смысле, что таким образом кто-то пытается давить на русскую жалость или распространяет заведомо ложные сведения – многие японцы действительно относятся к «северным территориям» так или примерно так. Но сам идеологический конструкт, по которому Южные Курилы являются для Японии национальной ценностью и неразменным сокровищем, является абсолютно искусственным и появился сравнительно недавно. Разумеется, этот конструкт придумали и внедрили американцы. Они много чего придумали для поверженной Японии, включая основной закон и отделение императора от древних богов, создав на правах победителя и силами оккупанта принципиально новую страну. Однако веянья второй половины XX века требовали иного принципа вассальности – Токио должен был стать не побежденным врагом, а добровольным союзником Вашингтона. Поэтому американцы старались не принуждать японцев силой и шантажом там, где могли подействовать просьба, пряник или хитрость. Но когда в 1956 году Москва и Токио вплотную подошли к полной нормализации отношений, что было для Вашингтона абсолютно неприемлемо, пошли и на прямой шантаж. Госсекретарь Джон Даллес (старший брата руководителя ЦРУ Аллена Даллеса) пригрозил японцам: если они договорятся о разделе Южных Курил с СССР, то окончательно потеряют оккупированную американцами Окинаву. Угроза подействовала, но не могла действовать вечно (Окинаву вернули в 1972-м), так что строить долгосрочную политику на ней одной было нельзя. Москву и Токио все равно влекло друг к другу из-за того, что маоистский Китай стал их общим противником. Отсюда и родилась идея уступить японцам южную оконечность Курил – архипелаг Хабомаи и остров Шикотан в том случае, если Токио снимет все свои территориальные претензии, включая претензии на Кунашир и Итуруп, крупнейшие острова на юге гряды. Японцы согласились, до подписания мирного договора и открытия новой эры в отношениях двух стран оставалось всего два шага. Кстати сказать, сам факт отсутствия такого договора к тому моменту и по сей день – тоже «заслуга» Госдепартамента. Подпись СССР должна была появиться в 1951 году под Сан-Францисским мирным договором с Японией – общим для держав антигитлеровской коалиции. Однако его текст американцы составили таким образом, что он стал неприемлемым для Москвы: по нему все Курильские острова отторгались от Японии, однако не указывалось, что они передаются СССР, как о том договорились Сталин и Рузвельт на Ялтинской конференции. Таким образом Вашингтон использовал Южные Курилы для вбивания клиньев в советско-японские отношения с начала 1950-х. А в 1956-м, экстренно затормозив Токио на пути раздела островов, в Вашингтоне закрутили свою интригу – пообещали японцам, что будут поддерживать их претензии на Кунашир и Итуруп (и, кстати сказать, слово свое держат до сих пор), как бы выведя их из-под действия Сан-Францисского договора. А для закрепления хронического конфликта между Москвой и Токио Обновленный договор о безопасности между США и Японией был в 1960-м составлен так, что американцы получали право размещать свои войска и военную инфраструктуру на любых землях, куда распространяется японский суверенитет. Это был явный намек в сторону СССР: если все-таки откажетесь от Хабомаи и Шикотана, Пентагон совьет там гнездо. Без аннулирования такой перспективы ни о каком разделе островов не могло идти и речи. СССР все-таки попытался вернуться к этому вопросу при Брежневе – после того, как в результате нападения китайцев на остров Даманский были убиты 58 советских военнослужащих. Однако получить гарантии, что американские военные базы не появятся на бывшей советской земле, было невозможно. Тем более к 1970-м годам уже дала обильные всходы пропагандистская накачка японского общества: в Стране восходящего солнца намеренно создали отношение к Южным Курилам как к «неотъемлемым северным территориям» и исконно японским землям. В реальности присутствие японцев на Курилах было по меркам их национальной истории скоротечным, а коренным населением островов являются айны – небольшой народ, впоследствии выселенный и ассимилированный японцами. Первое подданство, которое приняли айны, было русским. Еще в 1768 году, в начале правления Екатерины II, когда Япония была полностью закрытой страной и сама себе запретила расширяться на север, казацкий сотник Иван Черный высадился на Итурупе. Прямо следуя государственному наказу, он разметил местность, обложил айнов налогом, добился от них присяги императрице и начал хозяйственное освоение новых рубежей России. Так что Южные Курилы – это не «исконно японские земли», а исконный Нижне-Камчатский уезд Охотской области Иркутского наместничества. Стоит, однако, оговориться, что сотник Черный – мужественный человек и талантливый географ – остался в местной истории неоднозначным персонажем. Изначально от него требовалось «уговаривать в подданство, не оказывая при этом не только делом, но и знаком грубых поступков и озлобления, но привет и ласку». Решив поставленную перед ним задачу, он начал жестокую эксплуатацию айнов на своих пушных промыслах, чем подбил их на кровавый бунт. За это Чернова впоследствии судили в Иркутске. Айны быстро сменили гнев на милость, охотно переходили в православие, усвоили русский язык и впоследствии всегда выступали за русских против японцев. Неудивительно, что сами японцы долгое время считали айнов и русских одним народом, благо и те и другие носили бороды и были с японской точки зрения светлокожими. Уход России с Курил по итогам двух договоров с Японией в 1855 и 1875 годах айны восприняли как предательство, а их судьба, как уже было сказано выше, сложилась печально. Но суть в том, что «неотъемлемые исторические территории» перешли Японии только во второй половине XIX века в результате раздела сфер влияния с Петербургом, который, в обмен на отказ японцев от претензий на Сахалин, уступил им сперва Южные, а в 1875-м и все остальные Курилы. То есть японская история на Южных Курилах продлилась всего 90 лет – до 1945 года, когда СССР вернул себе всю гряду разом. И с точки зрения местного населения это была история оккупанта, осуществившего этническую чистку. Вот вам и «земли предков». Та информационная истерика, которая сопутствует курильской теме в современной Японии, уже не является пропагандистским продуктом американцев. Ее используют в своих интересах сами японские политики, спекулируя на раззадоренных патриотических чувствах населения. Но все равно это извне нагнанный морок. А осознание того, что Россия ни за что не уйдет с Южных Курил, которое демонстрируют сейчас японские журналисты и блогеры, – это их освобождение от морока. Да, Россия никогда не откажется от этих островов. От контроля за ними зависят и наше доминирующее положение на севере Тихого океана, и маневренные возможности нашего подводного флота, и границы исключительной экономической зоны, где ведут промысел наши рыбаки. Отказ японцев от иллюзий и навязанных извне мифов позволил бы избавить отношения двух стран от интриг со стороны третьей. Сейчас, когда премьер-министр Японии не скован клятвой об островах на могиле отца, для этого наконец-то настало походящее время.