На нефтеперерабатывающих заводах США — неожиданный спрос на российскую нефть Urals. В июне американские НПЗ получат около 9 млн. баррелей российской нефти — вдвое больше, чем в марте. Об этом сообщает РИА «Новости». Агентство отмечает, что по данным навигационных порталов Marinetraffic и Vesselfinder, к берегам Америки сейчас приближаются десять танкеров с российской нефтью: восемь из Усть-Луги и два из Новороссийска. Все они относятся к классу Aframax и берут на борт до 900 тысяч баррелей. Таким образом, до конца месяца в США поступит рекордный за девять лет объем Urals Ларчик — почему российская нефть оказалась востребованной в условиях затоваривания рынка — открывается просто. Крупнейшие американские НПЗ не могут работать на легкой нефти, добываемой в Западном Техасе и на сланцевых месторождениях. Этим предприятиям по требованиям технологии необходимы сернистые сорта — необходимо легкую нефть смешивать с тяжелой, которую раньше закупали в Венесуэле. В январе прошлого года Дональд Трамп ввел санкции против Каракаса. В результате экспорт венесуэльской нефти сократился на 32% - до 1,001 миллиона баррелей в сутки. Значительную часть этого объема закупает Китай. А перед НПЗ, расположенными в Мексиканском заливе и на Восточном побережье США, замаячила перспектива снижения мощностей из-за нехватки сырья. Чтобы выйти из тупика, американцы переключились на российскую Urals. Осенью 2019 года РФ даже стала второй после Канады по экспорту энергоносителей в Штаты, обогнав Мексику и Саудовскую Аравию. В итоге, парадоксальным образом Россия выходит из нефтяной войны с наименьшими потерями. Напомним, после обвала 20 апреля американской WTI, когда впервые в истории цена стала отрицательной (стоимость контракта достигала минус $ 40,32 за баррель), а хранилища оказались переполненными, российская нефтянка рисковала быть погребенной под лавиной из сырой нефти и нефтепродуктов. Специалисты в российской нефтяной отрасли обсуждали тогда, какие скважины из порядка 200 тысяч по России можно будет более-менее безболезненно выводить из эксплуатации. Аналитики отмечали, что консервация для нас — крупная проблема. Большинство скважин находится в Западной Сибири — а это высокая обводненность, и не очень свежие скважины с большой выработкой. Если их выключать из эксплуатации, для введения обратно в строй потребуется немало усилий. По пессимистическому прогнозу, предполагалось консервировать треть из всех российских скважин. Базовый сценарий — с учетом восстановления спроса на нефть осенью — предполагал консервацию10−15% скважин. Но вот — США, выбросив Венесуэлу с мирового рынка нефти, сыграли нам на руку. Тогда как главные соперники России в нефтяной войне — саудовцы — прочно сели на мель. С одной стороны, в Саудовской Аравии нефтяные вышки стоят прямо на Заливе: длинных нефтепроводов нет, поэтому себестоимость нефти у них минимальная — $ 3−5 за баррель, против $ 8−17 за баррель в России. Но для балансировки бюджета саудовцам нужна высокая цена — порядка $ 80 за баррель. Причем, в России все-таки более диверсифицированная экономика. Мы, конечно, сидим на нефтяной игле, но не до такой степени — у саудовцев нефть вообще единственный источник наполнения бюджета. Поэтому долго саудовцы демпигновать не смогут, и цены на нефть, по идее, должны пойти вверх. С другой стороны, пока ситуация вокруг венесуэльской нефти не изменится, американцы не смогут держаться без российской Urals. — Высокосернистая нефть нужна НПЗ для переработки разной степени глубины, чтобы выходили разные нефтепродукты, — отмечает декан факультета международного энергетического бизнеса РГУ нефти и газа им. И.М. Губкина Елена Телегина. — Поскольку венесуэльская нефть дорогая, и сейчас ушла с рынка — в США оказалась востребована российская Urals. Но это ситуация — когда на рынке нет нефти определенных сортов — временная, и даже краткосрочная. Думаю, для США ситуация постепенно стабилизируется. В Мексиканском заливе много разной нефти. Кроме того, мы ждем, что цена на черное золото поднимется до $ 40 за баррель к концу 2020 года. В этом случае венесуэльская нефть вернется на рынок, и американские НПЗ снова переключатся на нее — им ближе возить нефть из Венесуэлы, чем из России. «СП»: — В условиях, когда США покупают нашу нефть, нам по-прежнему нужно консервировать скважины? — Сейчас Россия выполняет соглашение ОПЕК , и часть российских скважин из оперативной работы уже выведены. Ряд скважин — малодебетных, тех, что не были высокорентабельными — законсервированы. И эта ситуация будет продолжаться, пока цена на нефть устойчиво не выровняется, и пока экономический спрос не восстановится. До тех пор все игроки отрасли работают в режиме сокращения добычи. «СП»: — Нефть может подорожать выше $ 40 за баррель? — Если в мире не будет второй волны пандемии COVID-19, и всех снова не посадят на карантин, экономическая активность будет восстанавливаться быстрее. В этом случае зимой 2020−2021 годов нефть может подняться до $ 40−45 за баррель. Особенно, если зима окажется холодной, и нефти на рынке будет недостаточно. На деле, все зависит от нынешней осени: от того, какая будет складываться ситуация с пандемией. «СП»: — Если в мире не будет глобальных экономических катаклизмов, получается, Россия отделалась малой кровью от падения цен на нефть? — Да. Замечу, что и Китай, по последним прогнозам, восстанавливается очень даже неплохо. Что до поставок нашей нефти в Штаты, надо понимать: венесуэльская нефть имеет среднюю себестоимость $ 28−30 за баррель. Если цена на нефть будет устойчиво выше $ 35 за баррель, и начнет подниматься к $ 40 — венесуэльская нефть вернется в Америку, а наша станет там не нужна. Здесь решает логистика: нефть должна быть близко от НПЗ. — 12 мая глава «Роснефти» Игорь Сечин на аудиенции у Владимира Путина рассказал, что «Роснефть» приступила к бурению поисково-разведочных скважин на Таймыре в рамках проекта «Восток Ойл» стоимостью 10 трлн. рублей, — напоминает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. — Может быть, нам чего-то не говорят, и это освоение Таймыра требуется, чтобы сохранить нынешний уровень экспорта и производства нефти. Требуется, поскольку длительное время нефтедобывающие компании не вкладывали в геологоразведку и разработку новых месторождений. Если так — это плохие новости. Получается, нам придется потратить за короткий период триллионы просто на поддержание нефтянки, чтобы компенсировать ранее проеденные амортизационные отчисления. Но, возможно, ситуация даже хуже. Возможно, нефть в прежнем количестве больше вообще не понадобится, и спрос на энергоносители не восстановится. Никто об этом пока не говорит вслух, а «Роснефть» такой сценарий игнорирует. На мой же взгляд, сейчас страны-импортеры нефти и газа могут воспользоваться ситуацией с падением потребления энергоносителей, и заблокировать уровень спроса на комфортном для себя уровне. Скажем, США могут вообще закрыть свой рынок для импортной нефти. Обратите внимание: Америка активно проводят политику на вытеснение Китая из области импорта. И чем больше американцы будут выдавливать Китай с его экспортном, тем меньше у китайцев будет возможности импортировать нефть и газ. В итоге я не удивлюсь, если уже в ближайшее время Пекин задействует административные рычаги — налоги, цифровые технологии, — чтобы включить режим экономии и снизить потребление энергоресурсов. В чем-то похожая ситуация в Индии — там власти тоже давно искали повод административно сократить потребление нефти — и сейчас его получили. Сама потребность в энергоносителях станет меньше. Люди, не исключено, будут после пандемии COVID-19 гораздо больше времени проводить на дому — удаленная работа станет нормой, разовьются онлайн-сервисы, изменится образ жизни. В Европе, можно не сомневаться, получат дополнительный импульс технологии «зеленой» энергетики и энергосбережения. Причем, улучшение ситуации с коронавирусом не приведет к росту цен на энергоносители — против будет играть финансовый кризис. В итоге, низкий уровень потребления нефти установится на долгие годы. И российская Urals американцам вскоре не понадобится. Мировой спрос на российскую нефть