Главной новостью для всего мирового спорта, а не только футбола стала то, что ушел из жизни Пеле. Не хватит эпитетов и разного рода прилагательных, чтобы выразить всю его масштабность и величие. Эдсон Арантес ду Насименто умер в общем-то в зрелом возрасте, да что уж лукавить старико на девятом десятке, в больнице, откуда, из этих самых больниц он не выбирался практически все последние годы. То есть практически весь мир знал, что неизбежное произойдёт со дня на день. Неизбежное, в конечном итоге для всех нас. И всё равно, пустота. Личная трагедия если хотите. Потому что это чисто поколенченское понимание. И за всей этой грустью, пришло главное осознание: автор этих строк принадлежит к счастливому поколению. Довелось увидеть, а по роду работы и лично пообщаться с людьми из мира спорта, которые реально останутся в веках. Причем увидеть их в самом расцвете лет и сил, именно тогда, когда и вершились события, о которых теперь ходит множество слухов и сплетен, и которые сейчас считаются историческими. А их довелось наблюдать воочию, а затем во время этих событий, общаться с непосредственными участниками. Ну, кто, например, может сравниться с Яшиным, если довелось совсем мальчишкой, который пошел в первый класс присутствовать на его прощальном матче и, уходя на 52 минуте матча из ворот, лучший вратарь мира обернулся и помахал рукой той трибуне, на которой и довелось быть. Я тогда посчитал, что Яшин помахал и передал эстафету лично мне! И во многом именно поэтому в течение нескольких десятилетий, всегда играл в воротах, пусть пиком были областные и республиканские соревнования. И когда рассуждали ещё недавно, кто там лучший вратарь мира, Буффон, Ван дер Сарр, Касильяс, а ранее Шумахер, Пфафф и даже Дасаев, всегда недоумевал. Ребята, коллеги — журналисты, футболисты и прочие, вы, что серьёзно? Есть один, всегда, везде и навечно. Лев Иванович Яшин. Точка. Или первая Суперсерия — 1972 в хоккее Канада- СССР. Большинство смотрит хронику, слушает комментаторов, из них многие впервые слышат имена и фамилии как легенд СССР, так и сборной из-за океана. А тут довелось, этому сопереживать и обсуждать в школе со сверстниками и не только с ними. И кроме наших, за которых мы искренне, как принято было говорить тогда болели, открыли для себя совершенно новый мир. Не только «там» удивлялись и узнавали новое. Но и мы также. И как мы не костерили соперника, но в глубине души восхищались великими без преувеличения и мужественными, бьющимися до конца Бобби Кларком и Филлом Эспозито. Бесстрашными Бергманом и Парком. Техничным Перро. И когда чуть позже лет через 10 стали «раскручивать» (уже начинались новые технологии) Уэйна Гретцки, многие из нас ещё только вошедшие в жизнь и выбирающие профессии, тогда уже говорили: «Ребята, ну какой Гретцки? Если мы видели Филла? Без шлема, со множеством шрамов. Или Кларка, который бросался также без шлема под шайбу лицом. И не валялись на льду, изображая страшную боль». Как можно смотреть нынешние бои тяжеловесов — профессионалов, если довелось видеть легендарные бои Али — Фрезер, Али — Формен? Даже времена Тайсона, Хтолиффильда, Льюиса, был «уже не то. А далее даже говорить смешно. Понятное дело, что кумиры, с годами менялись. Внешне и внутренне. Особо, когда меняли свою спортивную форму на цивильную одежду. Когда становились чиновниками или просто иконами рекламы. И уже как журналист, разговаривая лично с теми же Яшиным или Пеле, очень старался абстрагироваться. Поскольку потерявший ногу, изможденный, курящий одну за одной сигарету, Яшин, это был не мой Яшин. Мой остался там в «Лужниках», когда даже почти в 42 года, в день когда ему простили бы любой ляп, он остался Яшиным и не отразил удар в упор, лучшего бомбардира чемпионата мира — 70, молодого тогда, но уже знаменитого немца Герда Мюллера. Поэтому другие новости, связанные с болезнью Яшина старался не смотреть или не замечать… Также и с Пеле, и с Мухаммедом Али. Тот Пеле с которым мне доводилось беседовать при его приездах в Россию, в галстуке, рекламирующем кофе или в качестве почетного гостя — не мой Пеле. И также, несмотря на особое чувство от того, что вживую соприкоснулся с историей и легендой, старался этот образ вычеркнуть из памяти и забыть. Мой Пеле — это потрясение ЧМ-70, пока лучшего, наряду с ЧМ-82 лично для меня мундиаля. Мой Пеле, это удар со своей (!) половине поля в первой же игре с чехословаками, когда отличный вратарь Иво Виктор, не успевал за этим мячом и ему сказочно повезло, что разминулся с воротами на сантиметры. Мой Пеле, это «концерт» в играх того же мундиаля с румынами, уругвайцами и итальянцами. Молодые, коллеги. Специалисты футбола. Экс- футболисты, закончившие играть лет 10−15! Все, называющие того же Месси, лучшим футболистом во всей истории футбола, хочу задать вам всем тот же вопрос: вы серьёзно? Вы считаете, что он останется в веках и даже после десяти лет после окончания карьеры о нем будут говорить и показывать фильмы? Рекомендую посмотреть разминку перед полуфинальным (!) матчем еврокубка с «Баварией» Диего Марадоны, чтобы понимать кто есть кто в мире спорта, и в футболе. Подчеркну, разминку не в выходной день и не на пляже, а перед полуфинальным матчем с «Баварией» в Мюнхене. Диего Марадона и Эдсон Арантес ду Насименто (Пеле) жили футболом, а не пиаром, два Божества. И теперь более старший, присоединится к младшему в Небесной лиге. О чем Пеле, кстати, говорил, когда Диего «ушел» осенью 2020. «Не сомневаюсь, что однажды мы вместе сыграем на небесах». Кто-то сомневается, что произойдёт. Потому что я верю, что там Пеле, как и Марадонна будут такими, как в лучшие свои годы. Счастлив, что видел всех этих людей вживую.