Администрация президента США разродилась очередной миротворческой инициативой. На сей раз Дональд Трамп планирует окончательно примирить Сербию и Косово, предложив Белграду некую взятку за признание независимости края. В чем может заключаться такая «взятка», и стоит ли сербам соглашаться на нее, окончательно признав поражение в борьбе за колыбель своей цивилизации? Предложение сторонам многолетнего территориального конфликта некой «большой сделки» — фирменный стиль Трампа, доставшийся ему от предыдущей профессии девелопера. Нельзя сказать, чтобы это принесло какие-нибудь плоды — многолетние конфликты на то и многолетние, что обухом их не перешибешь. Но миротворческая деятельность нынешнего президента по крайней мере не отмечена развязыванием новых войн, что для президентов США нетипично — к концу первого срока почти каждый из них куда-нибудь да вторгся с тех самых пор, как Америка разочаровалась в изоляционизме и ощутила себя империей. Теперь настал черед Сербии и квазигосударства Косово: через 10 дней, 27 июня, президент Александр Вучич и «президент» Хашим Тачи встретятся в Вашингтоне. А до тех пор Белград пообещал Трампу затормозить дипломатическую работу по отзыву признания косовской независимости, а Косово — ту же работу, но по вступлению в международные организации. Кстати сказать, усилия сербов действительно приносят свои плоды. Начиная с февраля 2018 года, когда отмечалось десятилетие со дня провозглашения Приштиной независимости, эта независимость не была признана ни одной новой страной. В то же время, 14 государств отозвали ранее оформленное признание. Договаривающимся сторонам объявлено: если сделка их не уcтроит, они вернутся к статус-кво, как только покинут Вашингтон. В переводе на понятный для Трампа язык бизнеса, это означает, что отказ от предложения подразумевает не санкции, а упущенную выгоду. Недоговороспособные стороны будут не наказывать, а покупать. Национальные интересы США уже реализованы — это колоссальных размеров военная база Кэмп-Бондстил, расположенная на косовской территории. Американцев оттуда никто и никогда уже не выбьет, но им бы хотелось, чтобы такой актив располагался не в пиратском государстве ОПГ и нищих, а в месте чуть более приличном. Какой-нибудь Данией Косову все равно не стать, но какой-нибудь Молдавией — может постараться. Интерес Запада в широком смысле в том, чтобы окончательно закрыть косовский кейс, ассоциированный для него с геополитической авантюрой и военными преступлениями. Другими словами, результат этих преступлений — косовскую независимость — нужно легализовать на всех возможных уровнях. Если оставить, как сейчас, рано или поздно это выльется в новую войну (о чем в Белграде в режиме «не под запись» с каждым годом говорят все увереннее), а незаконно рожденная косовская государственность так и не станет в полной мерее дееспособной и будет вечно сидеть на шее приемных родителей — Вашингтона и Брюсселя, хотя должна жить сама, по возможности, по закону, а не по местным племенным понятиям. Интерес косовских албанцев примерно в том же — получить государственное признание от Сербии, обеспечив тем самым себе членство во всех возможных международных организациях (включая, в перспективе, НАТО и ЕС) и — за счет всего этого — привлечь в свой гиблый край инвестиции, потому как не может же их республика вечно существовать за счет контрабанды. Что же касается Сербии, ее задача разменять свой единственный крупный козырь в этом конфликте (то есть декларируемый отказ от признания независимости Приштины) хотя бы на что-нибудь. Да, для сербского патриота тезис о принятии и смирении безоговорочно предательский. И хотя патриоты там в целом более вменяемые, чем на Украине, где на возвращение Крыма до сих пор надеется большинство, реальность жестока к обоим народам: шансов на то, что Косово вновь станет сербским не больше, чем шансов на то, что Крым станет украинским. Для этого необходимо радикально изменить этнический состав населения. Как выглядит это «что-нибудь» от Трампа, узнаем скоро. Но предположить кое-что можно уже сейчас, основываясь на других примиренческих проектах действующей американской администрации. Как правило, команда Трампа исходит из этно-политической карты дня текущего, из того, какие территории та или иная сила контролирует в настоящий момент. Это касается и «сделки века», призванной примирить Израиль и ПНА, и принадлежности Голанских высот (Белый дом признал их частью Израиля), и сирийского конфликта в широком смысле (при Трампе Вашингтон отказался от идеи считать контроль Башара Асада за большей частью страны «временным явлением», как это было при Обаме). Раз так, в лучшем для Белграда случае ему будет предложен контроль за Ибарским Колашиным — Северным Косово, которое по-прежнему населено сербами и не подчиняется Приштине. Это позволило бы завершить этно-политический конфликт в том виде, в котором он существует сейчас — регулярные провокации албанцев и не менее регулярные восстания сербов под лозунгом «ни шагу назад». Вполне возможно, это будет идти в одном пакете с предложением о встречных территориальных уступках – о перекраивании карты таким образом, чтобы населенные албанцами сербские районы, не входящие в состав косовской автономии, были переданы под управление Приштины. О чем-то таком люди Вучича и Тачи пытались договориться уже не один год, но при другом посреднике — Евросоюзе. Со своей стороны, американская администрация в основном подначивала албанцев, и в конце концов они окончательно обнаглели: тот же Тачи поставил вопрос тем образом, что албанские земли Сербия обязана уступить, но в ответ не получит ни пяди. США косовары воспринимают как своего главного покровителя. Теоретически из этого следует, что при смене Вашингтоном позиции албанцы могут к нему прислушаться и согласиться на территориальный размен. Но это в теории: на практике беспримерная наглость по принципу «или дай, или отниму» для местных что-то вроде менталитета. Евросоюз с его претензиями откровенно посылали, посылали даже НАТО, а США не посылали лишь потому, что повода не было: прежде Вашингтон опекал «своих сукиных сынов» как всепрощающий папочка. Есть вопросы, по которым косовары перечат вообще всем, например, 100% пошлины на сербские товары, установленные на административной (с точки зрения сербов) границе. В этом их порицают и США, и Евросоюз, на что албанцы отмахиваются, мол, это продолжение борьбы за нашу независимость, вот признает нас Сербия, тогда и поговорим. Отмена этой пошлины за льготный американский кредит на общую сумму 200 миллионов долларов ­– единственное положение сделки, озвученное американцами уже сейчас. Скорее всего, на этом финансовая часть вопроса не ограничится: кредиты, гарантии под кредиты и прямые инвестиции ­– это еще одна непременная составляющая миротворческих инициатив Трампа, наряду с признанием реальной этнической карты. Кому и сколько в итоге предложат – «будем подсчитать», но инвестиции остро нужны как Сербии, так и Косово, где тоже постепенно оформляются политические силы, настроенные не столько на вечную борьбу с соседями «из принципа», сколько на прагматизм, благо независимость, о которой албанский избиратель грезил прежде, вроде как имеется, но на хлеб ее не намажешь. Повторимся: это всего лишь предположения о том, какой может быть «сделка от Трампа», построенные на аналогиях с предыдущими сделками. В лучшем для Сербии случае, она вернет себе Ибарский Колашин и получит какие-то посулы по части финансов взамен на признание независимости Приштины. В худшем – одними посулами все и ограничится: Северное Косово будет предложено просто сдать под какие-нибудь гарантии по водохранилищу Газиводе, которое расположено в Ибарском Колашине и является стратегически значимым, поскольку обеспечивает энергией и Северное Косово, и Южную Сербию (как нетрудно догадаться, расставаться с ним албанцы категорически не желают, это для них «красная черта»). Скорее всего, сербам предложат гораздо меньше, чем могли бы, но личные симпатии-антипатии Трампа тут роли не играют. Понятно, что, например, в сделке по ближневосточному конфликту президент США подыгрывает Израилю ­– тут играют роль и политическая традиция, и личность Джареда Кушнера ­– старшого советника и любимого зятя, и широко известная неприязнь Трампа к мусульманам. Косовские албанцы, в отличие от албанцев Албании, почти поголовно мусульмане. Сыграло ли это роль при подготовке сделки ­­– вопрос открытый, но скорее нет, чем да. Трамп никогда не интересовался Балканами и явно отдал вопрос миротворческой инициативы на аутсорс, а среди вашингтонских балканистов однозначно преобладают «ястребы», главная задача которых ­– не допустить усиления влияния России в регионе, что на практике означает противодействие усилению Сербии. К поиску компромисса в Вашингтоне Москва тоже подключена. Когда о предстоящих переговорах было объявлено официально, Вучич созвонился с Владимиром Путиным, и тот высказался в пользу «выработки приемлемого для Белграда компромиссного решения». Наверняка, лидеры обсудят этот вопрос еще раз, но уже точно : за три дня до старта торгов в Вашингтоне Вучич прилетит в Москву для участия в Параде Победы. Солидаризуясь с пожеланием российского лидера, отметим, что перспектив на окончательное разрешения косовского конфликта в ближайшем будущем не просматривается. С высокой вероятностью, пар опять уйдет в свисток, и очередная амбициозная миротворческая инициатива Трампа потерпит неудачу. Потому как значительная часть косоварских правящих кругов действительно понимает только язык силы, а применять силу против столь однозначного союзника Америка не будет. Ровно наоборот: Трампу нужен некий «прогресс» в регионе в основном для того, чтобы получить повод вывести из Косова часть солдат. Эту политику он, как и обещал, пытается сейчас проводить почти повсеместно, и мятежный сербский край для него не более чем очередная точка на карте, где можно сэкономить бюджет Пентагона в пользу чего-нибудь мегаломанского типа рейгановских «звездных войн».