Общественная палата Москвы получила 32 жалобы на принуждение к электронному голосованию по поправкам в Конституцию и на настойчивое информирование о возможности проголосовать через интернет. Об этом сообщил член палаты, возглавляющий городской общественный штаб по наблюдению за общероссийским голосованием Илья Массух. По его словам, для рассмотрения жалоб будет создана группа разбора. «Эксцессы на местах очевидны, никто никакой команды не давал. Но на местах, видимо, рвение выслужиться выше, даже чем нарушение закона. Вот это принуждение к электронному голосованию, а главное требование отчётности от граждан — это явное нарушение законодательства», — подчеркнул он. Он напомнил, что граждан можно информировать, но нельзя требовать от них отчета или настаивать на какой-либо форме голосования. Кроме того, Массух предложил сделать в Общественной палате «черный ящик», чтобы люди могли анонимно подавать жалобы, но с указанием организации, где происходят нарушения. На прошлой неделе председатель Центризбиркома Элла Памфилова рассказала, что комиссия рассмотрела ряд жалоб на принуждение участвовать в электронном голосовании, но ни одна из них не подтвердилась. В то же время глава ЦИК пообещала предметно проверить подобные заявления «на всех уровнях» и, если они подтвердятся, «не давать спуску» нарушителям. — Тут есть два момента: первый — действительно навязчивое и всеобщее информирование москвичей через сайт госуслуг и мос.ру, — говорит директор Центра изучения проблем формирования гражданского общества Института инновационного развития Денис Зоммер. — Второй — предполагаемые манипуляции в бюджетной сфере, где вполне возможны «неофициальные, но убедительные» «просьбы» начальства к своим сотрудникам и их родственникам о регистрации на указанных порталах в качестве желающих проголосовать. Если этот факт будет подтвержден, но в нем не будет однозначного указания «как правильно проголосовать», то серьезным нарушением избирательного законодательства это не будет. «СП»: — По словам Массуха, на местах, видимо, рвение выслужиться выше, даже чем нарушение закона. — Речь может идти, прежде всего, о системе государственных органов исполнительной власти на местах — в Москве, например, об управах районов. Другими подобными учреждениями могут быть образовательные и медицинские организации, сфера социальной поддержки населения и общественные организации, плотно взаимодействующие с органами власти. И, как обычно, никто, в конечном счете, за эти иерархические манипуляции ответственности не возьмет, хотя, возможно, степень взаимодействия между теми или иными структурами и организациями, и есть ключ к разгадке «тайн Московского двора», да и любого другого региона. «СП»: — Какое значение имеет это электронное голосование? Почему вокруг него столько баталий? Все равно большинство голосует по старинке… — Электронное голосование на сегодняшнем этапе — это значительно более хрупкий инструмент избирательного процесса с точки зрения прозрачности и объективности. Если на тех или иных физических участках за ходом голосования наблюдают члены комиссий от разных партий и наблюдатели от общественных палат, то тут процесс наблюдения скорее похож на калькулятор. Весь вопрос, в чьих руках заветный знак преумножения, и кто эти верифицированные пользователи, которых нельзя увидеть получающими избирательный бюллетень на участке. Однако власть стремится растянуть голосование по времени и увести в онлайн, объективно опасаясь отсутствия необходимого количества проголосовавших. Предполагаю, именно в этом кроется рвение. К слову в Москве придуман целый проект «Миллион подарков» для тех, кто верифицируется, где будут разыграны по 4000 бонусов по принципу: один бонус один рубль, и тут, возможно, речь идет о попытке скупить за счет стимулирующей лотереи голоса москвичей. Безусловно, в этом вопросе обязаны разобраться правоохранительные органы и вынести объективное решение. «СП»: — Поправки все равно приняты. Зачем нужно голосование? — Поправки приняты, для них уже не требуются ни референдум, ни специально придуманное фактически сравнимое со всероссийским социологическим опросом «общероссийское голосование в поддержку поправок». Однако специально для проведения этого действа в конце уже принятых и подписанных поправок указали, что они вступают в силу в соответствии с решением, принятым на общероссийском голосовании. «СП»: — Ране председатель Центризбиркома Элла Памфилова заявила, что комиссия рассмотрела ряд жалоб на принуждение участвовать в электронном голосовании, но ни одна из них не подтвердилась. Чем закончится этот «разбор», по-вашему? — Вся существующая модель государственного управления и системы тех или иных бюджетных учреждений выстроена таким образом, что и выборы происходят так, как мы все это наблюдаем. Стоит ли удивляться, что и факты нарушений будут незначительными и не теми, в соответствии с которым возможно было бы привлечь к ответственности «превысившего» свои должные обязанности лиц. — 32 жалобы — совершенно ничтожная цифра в масштабах Москвы, чтобы обсуждать ее по существу, — считает политолог Андрей Милюк. — Как ее трактовать — мы не знаем. Пустые споры. Нам пытаются внушить интерес к голосованию, создать иллюзию борьбы, но на самом деле выбора нет. У нас нет возможности голосовать по каждой поправке отдельно. Не сомневаюсь, что общие слова про защиту детей и природы набрали бы около 100% голосов. А поправка «Путин-2024″? "СП»: — Электронное голосование придумали специально для того, чтобы «нарисовать» нужный результат? — Электронное голосование — это всего лишь новая модная игрушка. Очень хорошо, что у нас развивается электронный документооборот — без всякого сарказма, Россия в этом вопросе очень продвинутая страна — но это не главная проблема выборов у нас в стране. Учитывая, что электронное голосование — это такой черный ящик, в который почти невозможно заглянуть независимым наблюдателям, нужно как можно скорее ввести его повсеместно, по возможности, принудительно. Надо смотреть в корень вопроса — требовать отмены тайного голосования в принципе. Оно просто не работает. Единственный аргумент за тайное голосование — избирателей могут преследовать за то, как они проголосовали. Так у нас и сейчас преследуют за политические убеждения, ничего нового в этом нет. Часто избиратель боится не то что выйти на разрешенный митинг, а даже публично выразить свое недовольство. Достоин ли такой избиратель тех прав, на которые он претендует? «СП»: — Какой результат, по-вашему, хотят видеть те, кто стоит за этим? — Формально поправки можно было принять и без квази-референдума, нам это популярно объяснили ранее. В этом голосовании важно создать видимость одобрения поправок народом. Поэтому явка гораздо важнее результата — он известен заранее. Можно набрать хоть 90% голосов, но при явке в 10% это будет выглядеть жалко. Власти важно добиться, чтобы люди реально пришли на участки, чтобы среди их друзей и знакомых было большинство тех, кто проголосовал. Короче, разделить с людьми ответственность за эти поправки. Сложно говорить о конкретных цифрах явки, к которым стремятся в Кремле, но мне кажется, будут ориентироваться на последние президентские выборы. Это голосование в какой-то степени тоже референдум о доверии к нашему «бесконечному» уже президенту. Поправки в Конституцию РФ Зюганов предложил альтернативу поправкам в Конституцию «Это от лукавого»: в КПРФ прокомментировали критику Путина Левые силы намерены провести митинг против голосования по Конституции Зюганов объяснил, почему не стоит голосовать за поправки в Конституцию