Крупнейшие в России поставщики продуктов намерены повысить закупочные цены, и уже уведомили об этом торговые сети. Речь идет о кофе, чае, специях, консервах, макаронах, а также хлебобулочных изделиях и рыбе. В зависимости от категории рост составит от 5 до 20%. Об этом 7 апреля сообщили «Известия» со ссылкой на «Руспродсоюз». По информации издания, все предложения поставщиков уже прошли проверку Федеральной антимонопольной службы (ФАС). Это означает, что повышение цен не может быть оценено как спекулятивное. Самое существенное повышение предложено для консервированной продукции, кофе, чая и какао — на 20%. Эти товары в основном импортируются в Россию, и их цена выросла пропорционально курсу доллара — к 30 марта доллар вырос почти на 30% по отношению к рублю. Тем временем и Росстат зафиксировал ускорение инфляции — первое с марта 2019 года. В марте 2020-го показатель составил 2,5% против 2,3% в феврале. По данным статистического ведомства, особенно заметно росли потребительские цены: в март е они выросли на 0,6%, и их месячный прирост по сравнению с февралем и 2019 годом усилился вдвое. Подорожали как продукты (рост с 1,9% в феврале до 2,2% в марте), так и непродовольственные товары (с 2,2% до 2,5% соответственно). Рост цен на услуги стабилизировался (3%). Аналитики отмечают: граждане опасались, что из-за коронавируса возникнут перебои в поставках. Ажиотажный спрос привел к резкому подорожанию макаронных изделий, мяса, масла, яиц, фруктов и овощей (1,1−2,9% за месяц) и сахара (на 13,5%). Среди непродовольственных товаров быстрее других дорожали моющие средства, табак и электроника (0,6−2,1% за месяц). Понятно, в такой ситуации главным становится вопрос: что дальше? Тут мнения экономистов разделились. Финансовые власти РФ видят страховкой от разгона инфляции сжатие спроса. Напротив, в ЦМАКП и РАНХиГС не исключают бурной стагфляции — ускорения роста цен на фоне экономического спада, из-за кризиса предложения. Вот как объяснил этот эффект ректор РАНХиГС Владимир Мау в интервью «Коммерсанту»: «В последние десятилетия весь мир учился справляться с экономическими кризисами, связанными с шоками спроса. Шок предложения (как сейчас, — «СП») — редкость, прецедент был в начале 1970-х годов (нефтяное эмбарго и все, что за ним последовало). В наше время шок предложения в силу глобальности мирохозяйственных связей развивается очень быстро, начали рушиться цепочки товарных поставок и услуги. В результате шок предложения подтолкнул и шок спроса, то есть потеря доходов из-за буквально физических ограничений функционирования предприятий. Особая сложность этой ситуации состоит в том, что шок спроса и шок предложения несут в себе разные риски и должны лечиться по-разному. Одним из важнейших уроков Великой депрессии 1930-х годов является то, что шок спроса можно и нужно заливать деньгами, расширяя денежную базу. Напротив, опыт 1970-х показывает, что расширение денежного предложения в условиях шока предложения лишь ухудшает ситуацию, приводя к стагфляции — одновременной стагнации производства, высокой безработице и высокой инфляции", — рассказал Мау. В ЦМАКП по той же причине ожидают всплеска инфляции выше 7% в 2020 году. До каких значений может разогнаться инфляция после карантина, ждет ли нас просадка экономики? — Стагфляция наблюдалась в США и развитых странах в 1970-е, практически один раз в истории — тогда инфляция достигала 13−15% на фоне вялого экономического роста, — отмечает экономист, научный сотрудник Санкт-Петербургского государственного экономического университета Андрей Заостровцев. — Не знаю, что будет у нас. Если брать классический кризис — Великую депрессию 1930-х — там цены упали. Есть даже воспоминания экономиста Джона Кеннета Гэлбрейта, который в молодости объехал все Соединенные Штаты — от океана до океана — потому что бензин стоил копейки. У нас же, для начала, надо определиться с экономической политикой: будем мы раздавать деньги или нет, а если будем, то в каких объемах. Все это влияет на инфляцию. Естественно, структура спроса в России теперь поменяется. Она будет переключаться на товары первой необходимости, продукты длительного хранения, средства гигиены и лекарства. Поэтому если будет инфляция, она окажется крайне неравномерной по разным группам товаров. Какие-то товары просто продаваться не будут — потому что не до них: какие-нибудь доски для серфинга, туристическое снаряжение и даже автомобили. Люди будут ужиматься: у них остаются кредитные обязательства, и пусть разговоры идут о кредитных каникулах — эти каникулы в России не такие масштабные, как на Западе, и условия у них не слишком привлекательные. Но товары первой необходимости, на которые переключится спрос, могут значительно подорожать. Это работает на инфляцию. А против работает жесткая экономическая политика. Никто в России не платит, как на Западе, зарплату потерявшим работу из бюджета. В Германии, к примеру, самозанятым по одному их заявлению выплатили пособие за три месяца вперед, и сейчас обсуждается вопрос о покрытии безработным 60% утраченной зарплаты. У нас эти компенсации переложили на частный бизнес, фактически это такой штраф на предпринимателей. И сейчас мелкие и средние бизнесмены жалуются: кто говорит, что месяц продержатся, другие — что и месяца не протянут. В итоге, я считаю, в России пойдут массовые увольнения, и начнется перевод безработных на МРОТ (12 130 рублей), на который не очень-то можно прожить. Поэтому и спрос будет сокращаться. Вопрос в том, какой процесс будет развиваться быстрее: переключение спроса на товары первой необходимости, либо сжатие спроса? Именно от этого зависит инфляция. «СП»: — Насколько сильно на инфляцию работает падение рубля? — По-разному, в зависимости от товаров. Скажем, кофе — это в чистом виде импортный товар, отсюда и грядущее подорожание на 20%. То есть, примерно в той же пропорции, в которой обесценился рубль. По остальным товарам ситуация зависит от экспортных компонентов. У нас, на первый взгляд, 90% свинины — отечественного производства. Но при этом кормовые добавки импортные, и племенное поголовье — тоже. Похожая картина во многих других отраслях. Показательный пример — веревочки для медицинских масок нам поставляют из Китая. Словом, рублевые цены на весь импорт возрастают. И что-то мы видим прямо, как в случае с кофе, а что-то остается за кадром — импортные компоненты и оборудование, которые используются в производстве вроде бы отечественной продукции. «СП»: — В ЦМАКП ожидают всплеска инфляции выше 7% в 2020 году. Это похоже на правду? — Думаю, 7% - это минимальная величина. Потом, у каждого своя инфляция. Некоторые производители и продавцы пытаются сейчас распродать по низким ценам товары, которые теперь не пользуются спросом. Просто потому, что выгоднее покрыть часть своих издержек, чем не покрыть ничего. Но подорожание другой части товаров — наиболее востребованных — может значительно перекрыть эффект снижения цен на товары первой группы. В результате, эти общие 7% инфляции будут означать, что продукты и товары первой необходимости подорожали на все 20%. И что гражданину до того, что при этом подешевели товары, которые он не покупает?! — Формально безработица в России, скорее всего, сильно не вырастет, поскольку предприниматели будут договариваться с работниками о частичной занятости, — считает ведущий эксперт Центра политических технологий Никита Масленников. — Раз люди не будут регистрироваться на бирже труда, не будут получать пособия — невозможна и подкачка инфляции. В таких условиях, по прогнозам, в 2020 году будет снижение реально располагаемых доходов на 1−3% - это никак не может поддерживать инфляцию. На деле, по мировому опыту можно сказать, что и нас ожидает стагфляция. Но по опыту российскому, скорее всего, мы будем иметь достаточно сильный спад, потом небольшой отскок, а потом вялотекущую стагнацию с падением около 1% ВВП в течение 2021 года. В целом, состояние российской экономики сейчас все больше напоминает военное. И возникает вопрос, как из этого состояния она будет выходить. Опыт Европы и Японии после Второй мировой показывает, что страны, по сути дела, выходили в новую экономическую модель. С новой деловой средой, новыми правилами. Думаю, и нам было бы правильно двигаться в этом направлении — создания стимулирующей среды для бизнеса, новой экономической модели. Это шанс, который выпадет сразу после окончания пандемии. Новости России: Коронавирус грозит потерями крупнейшим российским застройщикам